"СОТНЯ" // Раз иль два под Новый год // ООС // 18+

[生]

Раз иль два под Новый год

- - -

Космическая станция «Либертас» была последним объектом для проверки в списке авогадоров в этом году. Кларк Гриффин и Роан Фриберг за одиннадцать месяцев приговорили к ликвидации 14 объектов. Столичной станции «Полис» их содержание обходилось едва ли не дороже, чем прибыль от деятельности. Так что у авогадоров была одна задача – доказать нерентабельность. И в этом году Гриффин и Фриберг планировали получить от главы особой высшей судебно-административной коллегии Ниа Дольф «золотые кресты» за отличную службу. Но сегодня, в канун Рождества (22 декабря по Полисовскому стилю), Кларк и Роан отдыхали. Торопиться им было некуда – на проверку «Либертаса» оставалось больше недели, а с их способностями вынести нужный вердикт – это сущая ерунда. Увы, вернуться в «Полис» на праздник они не успевали из-за огромного расстояния, поэтому встречать Рождество пришлось на этой захолустной станции.
Оставив свои белоснежные мундиры в шкафах кают, Гриффин и Фриберг оделись по последней столичной моде и заказали лучший столик в ресторане со странным названием «Трефы». Сегодня он вместил около сотни гостей, то есть половину станции – Кларк и Роану это очень не понравилось.
— И чего им не сидится дома с детьми? – брезгливо поморщился Фриберг, откидываясь на спинку дивана.
Вип-столики располагались на приступках по бокам от сцены, а полукруглая стена закрывала обзор на эти места с танцпола.
— Основной массе жителей «Либертаса» от 25 до 35 и большинство не семейные, – отозвалась Кларк, потягивая самое дорогое шампанское, которое только нашлось на станции. – Слишком низкие зарплаты, чтобы заводить детей. Так что те, кто поумнее, улетают отсюда.
— Ну вот, собственно, и главный повод ликвидировать этот анахронизм, – усмехнулся Фриберг, со скучающим видом рассматривая на сцене какую-то провинциальную певицу.
— Нет-нет-нет, сегодня говорить о работе мы не будем. Я слишком устала от периферии, я хочу хоть ненадолго забыться!
— Ты столько не выпьешь.
— Ха-ха, как смешно. Тогда позови официанта, пусть принесёт травку.
Роан нажал кнопку вызова персонала. К столику тотчас явился главный администратор (если бейджик не врал).
— Что-нибудь позабористее сигар у вас есть? – поинтересовался Фриберг.
— Эмм… у нас нет сигар, – слегка растерялся администратор. – Только сигареты. Могу предложить с ментолом.
— Лучше с травкой.
— Какой? В смысле… эээ… да?
— Именно «да», – снисходительно хмыкнул Роан.
— Что вы, у нас с этим строго – все наркотические средства и психотропные вещества под личным контролем главного врача станции.
— А можно пригласить его к нам за столик? – игриво поинтересовалась Кларк.
— Извините, в данный момент нет. Но я передам, когда появится.
Гриффин недовольно поиграла желваками.
— Тогда несите ваш лучший виски. И побыстрее!
Степенно кивнув, администратор удалился. Между тем ведущий объявил новый номер – на сцену вышли шестеро молодых парней с девушками и принялись отбивать степ.
— Так понимаю, стриптиза здесь не дождаться, – уныло заметил Фриберг.
— У них он, наверное, под строгим контролем главного культуроведа станции.
Роан рассмеялся, дружески хлопнув Кларк по коленке. Они работали вместе уже семь лет и хорошо знали друг друга: Фриберг никогда не претендовал на романтику, поскольку Гриффин предпочитала девушек. А главное – предпочитала ни к кому не привязываться. И в этом Роан был с ней солидарен. Их работа предполагала длительные командировки, ненормированный рабочий день, «нестабильные» отпуска – в общем, бич любых отношений.
— Если тут всё под таким строгим контролем, мы, пожалуй, и накопать ничего не сможем, – глумливо объявил Фриберг, допивая бокал с шампанским.
— Ничего не знаю, мне в отчёте для Ниа нужна круглая цифра «15»! Мы должны стать лучшими авогадорами года!
— Мы и так всех опередили - станем. И вообще, мы же сегодня отдыхаем, а ты опять о работе. Давай, кто ещё раз заикнётся о работе – штраф половина годовой премии!
Кларк обвела Роана хитрым взглядом и протянула ладонь для рукопожатия. Деньги, конечно, были большими, но авогадоры особой высшей судебно-административной коллегии зарабатывали более, чем хорошо.

Виски оказался вполне приличным, и чем больше Кларк с Роаном пили, тем приличнее он становился. Они даже вызвали официанта (точнее, главного администратора), чтобы принёс вторую бутылку, а теперь и третью.
— А что, вот эта девочка… поёт очень даже неплохо… – сильно растягивая слова, указал на сцену Фриберг. – И ноги длинные…
— Ну ноги-то, однозначно, важнее вокала, – также нетрезво отозвалась Гриффин. – Интересно, она занята на эту ночь?
— Эй! Я первым положил на неё глаз!
— Ладно-ладно, я не претендую… Здесь такой провинциальной красоты – завались. Найду с кем развлечься.
К столику столичных гостей подошёл администратор, открывая очередную бутылку. В то же время на сцене стало темно, а густые клубы дыма окончательно лишили зрителей возможности что-либо разглядеть.
— Следующие участники нашего концерта в представлении не нуждаются! – объявил ведущий.
Услышав эти слова, администратор замер с благоговейной улыбкой, забыв наполнить стопку Кларк.
Два ярких луча света упали на сцену, уловители дыма мгновенно засосали клубы под потолок, и зал взорвался аплодисментами. Гриффин, собравшаяся было возмутиться нерасторопностью администратора, так ничего и не сказала, уставившись на два рояля. Один был иссиня-чёрный, другой – ярко алый. За ними сидели молодые женщины, лет тридцати с небольшим, во фраках таких же цветов, как их инструменты. Дождавшись оглушающей тишины и удержав её на несколько мгновений, музыканты коснулись клавиш. По залу разлилась спокойная медленная мелодия блюза, рассказывая грустную историю. Вскоре в ней появились ритмические вкрапления, они нарастали и постепенно превратились в джаз. Темп продолжал ускоряться, насыщаясь сложными аккордами и многочисленными сменами тональностей. И вот уже виртуозный бибоп с импровизациями захватил главенство, и внезапно замер… Замер и рухнул вновь до блюза, на этот раз украшенного приятным вокалом.
— Это кто? – тихо выдохнула Кларк, обращаясь к администратору, но не сводя взгляда со сцены.
— Эхо и Лекса Дэвис.
— Супруги? – с нотками разочарования спросил Фриберг.
— Сёстры, – администратор наконец вспомнил о своих обязанностях и наполнил стопки гостей. – Желаете ещё что-нибудь?
Кларк медленно закивала:
— Миледи в тёмном фраке в мою каюту.
— Я передам, – сдержанно отозвался администратор, не желая обижать столичных гостей, однако и слепому было видно, как он напряжён.
— А мне, пожалуйста, в алом, – попросил Роан.
— Угу.

- - -

— Простите, – главный администратор ресторана «Трефы» виновато потупился.
Лекса несколько раз изумлённо моргнула и перевела взгляд на сестру:
— Эта столичная «звезда» меня что, в постель пригласила?   
— Ну это хотя бы законно, а просить у меня наркотики – нет, – Эхо возмущённо изогнула красивую чёрную бровь.
Обе сестры были темноволосые, высокие, а ещё красивые, но красотой строгой, сдержанной, внушающей священный трепет. Хотя столичным гостям они явно внушили что-то другое.
— Спасибо, Нико, дальше мы сами разберёмся, – заверила Эхо. – Ступай.
Администратор, однако, перевёл взгляд на младшую из сестёр – Лексу (впрочем, разница в один год внешне была незаметна). Та кивнула в подтверждении слов Эхо.
— Ты собралась разбираться с этими пьяными обнаглевшими туристами? – иронично поинтересовалась Лекса, когда мужчина ушёл.
— МЫ собрались разбираться, – поправила Эхо. – Надо проучить этих полисовских гастролёров.
— Твоя профессия сделала тебя кровожадной.
— А не надо портить мне рождественский вечер! Тем более, что у меня начинается дежурство, через час…
Лекса насмешливо прищурилась.
— Ты пытаешься меня устыдить? Потому что Я завтра буду весь день отдыхать?
— Да!
Сделав вид, что думает, младшая сестра выдержала театральную паузу, затем одёрнула фрак за лацканы и тонко улыбнулась:
— Нет, не получилось.
— А твоя профессия сделала тебя бессовестной! – эмоционально бросила Эхо.
Сёстры Дэвис с вызовом посмотрели друг на друга, однако через несколько секунд рассмеялись.
— Ладно, пойдём спустим этот астеризм с небес, – наконец согласилась Лекса.

После феерического выступления пианисток на сцену вышли фокусники, но Кларк уже потеряла всякий интерес к прочим артистам.
— Пойду-ка я прогуляюсь за кулисы, – объявил вдруг Роан и опрокинул в себя очередной шот виски.
— Я с тобой… – выдохнула Гриффин, неуверенно поднимаясь на ноги и придерживаясь за стол.
Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, а главное – сфокусировать зрение на двух персонах, застывших прямо перед столом.
— Уже уходите? – с вызовом спросила женщина в алом фраке, и её цепкий карий взгляд сместился с Кларк на Роана. – Слышала, ты ищешь забористую травку. Идём?
Глаза Фриберга азартно сверкнули, на губах заиграла плутовская улыбка.
— С тобой, красавица, хоть на край галактики, – объявил он, поднимаясь из-за стола.
— Мы и так на краю.
Не дожидаясь ответа, женщина в алом развернулась и направилась к боковой двери из зала. Роан тотчас поспешил следом, и Кларк осталась визави с той самой пианисткой в иссиня-чёрном фраке, что занимала все её мысли последнюю четверть часа. А теперь, когда Гриффин смогла рассмотреть и окунуться в зелень её глаз, мозг полностью очистился от каких-либо мыслей.
— Ну и? – не менее вызывающе, чем первая пианистка, бросила зеленоглазая.
— А-а-а?.. – только и смогла выдавить Кларк.
— Кто приглашал меня в свою каюту?
— Я!
Гриффин с готовностью закивала, правда, тут же остановилась, поскольку начала кружиться голова. Только этого не хватало – опозориться перед какой-то провинциальной артисткой.
— Мне угадать, куда идти? Или ты сама покажешь?
Зеленоглазая демонстративно сунула руки в карманы своих приталенных брюк с атласными лампасами. Вид у неё, конечно, был нереально дерзкий и притягательный. Настолько, что Кларк захотелось в этот момент стать хищником. Уж она бы не упустила такую лакомую добычу. Стряхнув с себя наваждение, Гриффин нетвёрдой, но решительной походкой направилась к выходу из зала.
— Куда? – строго окликнула её пианистка. – У нас не принято уходить, не расплатившись.
Чертыхнувшись, Кларк вернулась и, вытащив из кармана своего новомодного ассиметричного жакета «алмазную» кредитку, приложила ту к сканеру в передней части стола. Звуковой сигнал тотчас возвестил о списывании денежных средств.
— А ещё в рождественский вечер нужно оставить хорошие чаевые, – настойчиво заметила зеленоглазая.
Гриффин вновь приложила карту к сканеру и набрала на дисплее трёхзначное число.
— И не забудь про благотворительность, – тотчас добавила артистка. – Не просто же так концерт идёт.
Шумно выдохнув, Кларк снова поднесла кредитку к сканеру. На этот раз она ввела четырёхзначное число, затем немного подумала и, на всякий случай, добавила ещё один знак.
— Всё? Или ещё кому-нибудь за что-нибудь отсчитать? – недовольно поинтересовалась Гриффин.
В ответ зеленоглазая лишь безмятежно улыбнулась.

Конечно, каюта столичной гостьи находилась в самом дорогом отеле станции на верхнем уровне. Вся квартира Лексы могла поместиться в гостиной этой каюты. А ещё здесь были спальня, небольшой тренажёрный зал и ванная с просторным джакузи. Отель давно бы разорился, если б не учёные со станций «Полис» и «Аркадия» – административной и культурно-просветительской столиц. Они прилетали на окраину галактики, поскольку здесь было больше материалов и объектов для изучения, и тем самым окупали содержание отеля.
— Вот мы и пришли, – небрежно махнула рукой Кларк. – Апартаменты, конечно, так себе, но на вашей станции ничего лучше нет.
Ироничная улыбка тронула губы Лексы. Ну, конечно, что ещё можно было ожидать от жителя «Полиса»?
— А где же угощения? – с вызовом спросила Дэвис.
— Какие угощения?
— Лучшее шампанское, дорогие закуски. Ты же пригласила меня в гости.
— О-у… сейчас всё будет… – Гриффин направилась к коммуникатору, находящемуся у стены.
— И побольше, – бросила вдогонку Лекса. – Я сегодня ещё не ужинала.
Дэвис с трудом сдерживала улыбку, представляя какой счёт выставит отель этой столичной сибаритке. Та надолго запомнит свой визит сюда. Впрочем, Лекса не сомневалась, что поступает со своей «жертвой» гуманнее, чем Эхо. Любитель забористой травки, наверняка, пройдёт у сестры ударный курс лечения от наркозависимости.
— Скоро всё доставят, – Гриффин вернулась к своей гостье, которая уже расположилась на одном из островных диванов. – Кстати, меня зовут Кларк.
— Сочувствую.
— Почему это?
— Мужское имя.
— Мне подходит, – самоуверенно заявила Гриффин, присаживаясь на диван напротив. – А как тебя зовут?
Из двух имён, названных администратором «Трефов», она запомнила лишь Эхо.
— Мой сценический псевдоним «Хета». Можешь называть так.
— Хеда? – неуверенно переспросила Кларк. – Как инопланетянин с большим носом и глазами из старого фантастического сериала?
— Угу, почти. Как буква древнегреческого алфавита: Х-Е-Т-А.
Вслед за зеленоглазой Гриффин повторила имя про себя по буквам. Однако отделаться от образа комедийного персонажа, поселившегося в семье людей и постоянно портившего им дом и жизнь, было трудно.
— Хета, так Хета, – пожала плечами Кларк, которой было совсем не принципиально, как зовут её сегодняшнюю пассию. – А скажи, Хета, что вы с сестрой делаете в этом захолустье? В «Полисе» или «Аркадии», наверняка, найдётся лучшее применение вашему таланту.
— В столицах и без нас полно своих талантов, – усмехнулась Лекса.
— Если хочешь, я могу поспособствовать…
— Зачем?
— Как «зачем»? Столица – это большие возможности, карьерный рост, деньги!
— Поэтому ты и прилетела отдыхать от столицы в нашу глушь?
Гриффин хотела было возразить, что, если бы не работа, то не прилетела бы, но заметила лукавые огоньки в глазах артистки. Похоже, та просто развлекалась, подкалывая опьяневшую Кларк. Надо было сходить в спальню и принять отрезвляющую капсулу, тем более, если сейчас принесут шампанское…

- - -

Пока столичная гостья что-то делала в соседней комнате, Лекса впустила официантов, доставивших ужин, и велела тем включить в счёт тройные чаевые. А ещё наказала помалкивать, что они видели её в своём отеле. Один из официантов попытался открыть шампанское, но Дэвис отобрала бутылку и отослала оробевших работников из номера.
Наконец Лекса услышала шаги возвращающейся хозяйки каюты. Хорошенько встряхнув бутылку, Дэвис приготовилась её откупорить.
— Скучала без меня? – послышался игривый и уже не такой пьяный голос Кларк.
— А как же!
Лекса со смачным хлопком вытащила пробку с золотой планкеткой, и игристое вино вырвалась наружу, обливая дорогущую обивку дивана.
— Ой, прости, – изображая раскаяние протянула Дэвис и, повернувшись к Гриффин, замерла.
Ультрамодного жакета на той уже не было, а верхняя часть платья цвета тёмного индиго оказалась в весьма откровенных разрезах. Более того глубокое V-образное декольте, красиво удлиняло шею и приковывало взгляд к соблазнительной груди.
— Не бери в голову, – небрежно махнула рукой Кларк. – У отеля будет повод заменить эту старую мебель.
«Ещё бы, за твой-то счёт», – улыбнулась про себя Лекса.
Гриффин продефилировала к своему дивану и, опустившись на него, похлопала ладонью по соседнему месту:
— Иди сюда.
Дэвис вдруг поняла, что быстро трезвеющая Кларк, становится привлекательна. Особенно её пронизывающий лазурный взгляд, в котором теперь появилось нечто ястребиное. И с этим надо было срочно что-то делать – например, снова напоить Кларк.
Лекса обошла столик, но прежде, чем присесть к Гриффин на диван, наполнила бокалы шампанским. Взяв свой, Кларк поднялась на ноги и вопросительно повела бровью.
— На брудершафт? – предложила она, правда, тоном, не предусматривающим отказ.
— Конечно, – Лекса выдавила улыбку во все тридцать два зуба.
Переплетя в локтях руки, Гриффин и Дэвис отпили из своих бокалов, пристально смотря при этом друг другу в глаза, словно играя в «гляделки». Лекса чуть отвела голову в сторону, собираясь поцеловаться в щёчки, но Кларк, ухватив её за подбородок, повернула лицом к себе и поцеловала в губы.
— Ого! Даже так? – иронично протянула Дэвис, первой опускаясь на диван. – А как же романтика? Хотя бы свечи…
— Какие свечи в нашем веке?
Поставив бокал на столик, Гриффин присела на диван, при этом вальяжно положив руку на спинку оного прямо за Лексой.
— Я думала скажешь: «Какая романтика»?..
— Ну этот рудимент даже не обсуждается, – закатила глаза Кларк.
— Вообще-то у нас на станции есть свечи.
— Я думала скажешь: «Есть романтика», – вернула язвительную подачу Гриффин.

[生]

Она попыталась придвинуться к Лексе, но та вдруг поднялась на ноги и подошла к полутораметровому S-образному комоду перед ванной комнатой, заглядывая во все подряд ящички. В самом нижнем действительно оказались свечи и спички.
— У нас на «Либертасе» бывают проблемы со светом. Генераторы, вырабатывающие электричество, периодически барахлят.
— У вас до сих пор свет от электричества? – брови Кларк изумлённо поплыли вверх. – Пощади мои нервы.
— Так что, если что-то случится, вот это – спички, а это – свечи.
Лекса продемонстрировала предметы, о которых говорила, затем поставила несколько толстых свечек на комод и принялась зажигать их. Хотя термин «поджигать» подошёл бы больше. Во время процесса Дэвис заляпала воском поверхность комода, а ещё туда же складывала незатушенные спички. Они, конечно, гасли, но дорогую древесину портили.
— Как-то ты не очень проворна в романтике, – заметила Кларк, нетерпеливо барабаня пальцами по спинке дивана.
— Спички отсырели – влажность большая.
— Видимо, климатическое оборудование на «Либертасе» тоже барахлит.
— Да, нам скучать не приходится, – оптимистично подтвердила Лекса, наконец оставляя свечи в покое.
Она неспешно направилась назад, к дивану, и всё это время Кларк не сводила с неё плотоядного взгляда. Если честно, это слегка нервировало. И даже не слегка.
— Тебе невероятно идёт фрак, – отметила Гриффин, рассматривая фигуру Дэвис. – Но здесь довольно тепло. Можешь снять пиджак – ты больше не на сцене.
— Ещё не накормила ужином, а уже раздеваешь? Не рано?
— Я забочусь о твоём концертном костюме. С тех пор, как мы зашли в каюту, ты не блещешь ловкостью. Нервничаешь?
Лекса промедлила с ответом, и Кларк, поднявшись на ноги, приблизилась к ней. Неспешно стянув с Дэвис пиджак, Гриффин отбросила его на кресло неподалёку, затем расстегнула фрачную белую жилетку и отправила следом. Лекса туго сглотнула, но, к счастью, сорочку Кларк трогать не стала.
— Да, так значительно лучше, – вынесла вердикт Гриффин и, обернувшись, взяла со стола бокал с едва пригубленным Дэвис шампанским. – Выпей, расслабься. Ты так напряжена, словно пришла сюда против воли.
«Лучше и не скажешь! Шах и мат, – объявила себе Лекса, забирая бокал. – Но кто знал, что она так быстро протрезвеет? А теперь что? Гордо бежать?»
Дэвис принялась методично пить шампанское, прокручивая в голове разные комбинации, а заодно внимательно рассматривая Кларк. Вряд ли та была намного младше Лексы – тоже в районе тридцати. Протрезвев столичная модница стала даже весьма симпатичной, если не считать снобизма. А ещё в ней появилось нечто властное, самодостаточное, целеустремлённое. Очень устремлённое! На цель в образе провинциальной артисточки! Но, конечно, главное достоинство гостьи из «Полиса» было, что она из «Полиса» – значит скоро улетит к себе. В конце концов, как говорили на ставшей непригодной для жизни Земле: «Если твой дом на пути огненной лавы вулкана, спали свой дом сам»! В общем, Дэвис решила опередить «столичный вулкан»…
Вручив Кларк пустой бокал и, не дожидаясь, пока та поставит его на стол, Лекса направилась в спальню. Здесь было просторно, стильно и очень дорого. Конечно, по меркам Дэвис. Даже ломать и портить ничего не хотелось. За спиной она услышала шаги догоняющей её Гриффин и резко обернулась, чтобы поймать ту в объятия. Не дав Кларк опомниться, Лекса сорвала жадный поцелуй с её губ, а затем развернула кругом и припечатала к стене. Гриффин едва успела выставить ладони, чтобы не оказаться раздавленной с обеих сторон, поскольку Дэвис возможностей для манёвра не оставила.
— Расслабься, – пошептала Лекса ей на ухо. – Ты так напряжена, словно не сама пригласила меня сюда.
Одна рука Дэвис скользнула под тело Кларк и крепко сжала грудь, другая – прошлась по бедру, сминая и поднимая ткань платья.
— Ого! Любишь доминировать? – повернув голову в бок, игриво поинтересовалась Гриффин.
— По-разному люблю… – двусмысленно протянула Лекса и погладила кончиком языка уголок губ Кларк.
— На «Либертасе» все такие? Или только местная богема?
Глаза Дэвис мстительно сузились, тотчас вернулось желание ещё что-нибудь испортить. Например, эпатажно-алапажное платье Гриффин. Недолго думая, Лекса резко дёрнула молнию на спине, конечно сломав застёжку, а дальше – просто дорвала ткань.
— А ты, смотрю, поболтать любишь, – язвительно заметила Дэвис. – Или в столице все такие?

- - -

«По-разному люблю», видимо, относилось всё-таки к доминированию. Сначала Кларк властно любили у стены, вжимая в оную и лаская одной рукой грудь, другой – между ног. Так и не позволив обернуться, Гриффин толкнули на постель (лицом вниз), избавили от остатков белья и любили как в последний раз. Особенно безудержно любили, когда подсунули подушку под живот, приподняв бёдра повыше. Кларк чувствовала себя кусочком сахара, который таял и плавился над огнём не в силах сохранить форму. А получившуюся сладость, и правда, будто пытались съесть. Рассудок заволокло какой-то опьяняющей дымкой, а вместе с ним и зрение. Поэтому, когда Лекса наконец перевернула её на спину, Кларк не сразу разглядела (а главное – осознала), что её заигравшаяся «госпожа» до сих пор в одежде. Мозг Гриффин снова начал функционировать, хотя музыкальные пальчики Лексы весьма отвлекали. Ухватив джазистку за туго накрахмаленную манишку, Кларк резко потянула Дэвис на себя, впиваясь в её губы своевольным поцелуем. От неожиданности Лекса сбилась, словно ей подменили ноты. Этого секундного замешательства Кларк хватило, чтобы отобрать инициативу. Свободной рукой она быстро вытащила сорочку из брюк Дэвис и расстегнула несколько верхних пуговиц, после чего стянула её с Лексы через голову. Манжеты, сдерживаемые запонками, не позволили снять рубашку с рук, но Гриффин просто перекинула её Дэвис за голову, тем самым ограничив движения. Толкнув Лексу на спину, Кларк нетерпеливыми рывками стащила с неё брюки прямо с бельём и тотчас оседлала бёдра. Хищный взгляд Гриффин потемнел, сосредоточившись на белоснежном кружевном бюстье с молнией впереди. Похоже, концертный костюм был продуман до мелочей.
— Теперь дирижёром буду я, – плотоядно улыбнулась Кларк, медленно расстёгивая молнию бюстье и обнажая грудь Лексы. – Да, вот так гораздо лучше…
Ладони Гриффин накрыли соблазнительные холмики, медленно сжимая. И чем дольше она сжимала, тем тяжелее становилось дыхание Лексы. Не сводя лазурного взгляда с Дэвис, Кларк принялась ласкать её грудь круговыми движениями. Нежно. Долго. Словно дразня. Наклонившись вперёд, она осторожно прикусила Лексе сосок и слегка оттянула, затем проделала то же с другим соском. Дэвис прикрыла глаза от удовольствия и облизнула пересохшие губы. Торжествующе улыбнувшись, Кларк прочертила кончиком языка по ареоле, а потом засосала её вместе с затвердевшим соском. В то же время её ладонь неспешно прошлась вдоль тела Лексы и стала поглаживать зону бикини. Дэвис непроизвольно дёрнула руками, но недоснятая рубашка не позволила дотянуться до Гриффин.
— Хочешь большего – попроси, – лукаво протянула та.
Её губы влажными поцелуями сместились к ложбинке груди Лексы.
— С-с-с… – зашипела было Дэвис, но Кларк накрыла другой рукой её рот.
— И не вздумай ругаться, я очень мстительна.
Возмущённо-штормовой взгляд Лексы устремился к мучительнице, но встретился с упрямой синевой. В этот же момент ладошка Гриффин с зоны бикини спустилась ниже и замерла. Чувствуя предательскую пульсацию в месте соприкосновения, Дэвис непроизвольно сжала ноги и тут поняла, что не вытянет такое противостояние.
Лекса погладила язычком пальчики Кларк и, когда та убрала руку от её губ, хрипло выдавила:
— Я прошу… хочу большего…
— Насколько большего? – Гриффин сильнее прижала ладонь к влажному лону.
— Я тебя… убью… – простонала Дэвис, вновь безрезультатно дёрнув «связанными» руками.
— Что-что? Я не расслышала.
— С-с-с… Сделай это… п-пожалуйста… Войди в меня…
— А-а-а… Вот теперь слышу.
Кларк пересела Лексе на одну ногу, другую – отвела в сторону и погрузила в тёплое лоно средний палец. Сделав несколько лёгких движений (убедившись, что «жертва» готова), Гриффин добавила второй палец и принялась так же активно залюбливать Дэвис, как та до этого.

Едва Кларк заснула, Лекса спешно оделась и покинула гостиницу. Смысла оставаться до утра она не видела. Вечер был хорош, но утро грозило стать неловким, а Дэвис этого очень не хотелось. Хотелось сохранить отрадные воспоминания о ночи со случайной гостьей станции. Вышла лишь одна неприятность – где-то потерялась хрустальная запонка с серебряным креплением (украшение в своё время подарил отец).
Около десяти утра Лекса уже стояла с большим тортом в приёмном отделении медицинского крыла.
— Доброе утро! Доктор Дэвис на месте? – поинтересовалась она у постовой сестры.
— Доброе! И с Рождеством! – расплылась в улыбке девушка. – У неё ещё утренний обход: как всегда - в праздники куча происшествий.
— Ясно. Держите, это вашему дружному коллективу.
Лекса водрузила на стойку торт и тут услышала голос сестры:
— Так-так, праздно болтающиеся бездельники отвлекают мой персонал?
Расплывшись в улыбке, Лекса обернулась, наблюдая как к ней идёт Эхо в бледно-сиреневом врачебном костюме. Сестра обхватила её рукой за плечи и повела вдоль коридора, бросив постовой сестре через плечо:
— Мне кусочек торта оставьте.
Женщины прошли в кабинет с надписью «Главный врач станции» и расположились на большом кожаном диване.
— Значит, тебе стало стыдно, что у тебя сегодня выходной, и ты решила, будто можешь купить мою благосклонность тортиком? – с вызовом спросила Эхо.
— Очень большим тортиком, – поправила Лекса.
— Чё-ё-ёрт… Ладно, не могу устоять перед сладким.
— Что тут у тебя? Тяжёлая ночь выдалась?
— Всё согласно календарному расписанию. Следующий пик ждём на Новый год. Кстати, я записала нас в концертную программу.
— Опять? – возмутилась Лекса. – Почему ты никогда не спрашиваешь моего согласия?
— А смысл? Ты начнёшь упираться, я уговаривать, взывать к твоей совести. Через пару дней ты сдашься.
— Но у меня нет времени на репетиции!
— Нечего столько работать, это вредно. Я тебе, как врач, говорю, – авторитетно заявила Эхо. – И вообще, надо мне медосмотр вам устроить. Займусь после Нового года.
— Ладно-ладно, я согласна на выступление, только не медосмотр.
Во взгляде Лексы появилась мольба.
— Завтра вечером репетиция. Вчерашний номер был неплох, но мы можем и лучше!
— По-моему, вчера было очень хорошо.
— Я сказала: «Можем лучше»! Кстати, как там вчерашняя «столичная штучка»? – расплылась в насмешливой улыбке Эхо. – Обломала её?
Лекса замялась и чуть зажмурилась.
— Эмм… ну-у-у…
— Что? Неужели в номера к ней ходила?
— Ну-у-у… в общем… так получилось.
— Хвала провидению и всем Богам! – эмоционально всплеснула руками Эхо. – А то последнее время я начала думать, что ты фригидна.
— Конечно, а лучше, как ты, в 32 уже дважды разведена, да? – язвительно бросила Лекса.
— Да, лучше. И кстати, каждый раз, как я разводилась, у меня снова устанавливались прекрасные отношения с бывшими мужьями!
— Потому что они переставали следить за твоим графиком посещения дома?
Эхо лишь развела руками:
— У меня такая работа.
— Вот и к моей работе нечего придираться.
— Я вообще удивляюсь, как это за целое утро тебя ещё не вызвали?
В тот же момент коммуникатор, встроенный в часы Лексы, издал звуковой сигнал.
— О! А вот и оно! – подняла указательный палец вверх Эхо. – А то, понимаешь ли, расселась тут, отдыхает она!

- - -

Сказать, что Кларк была раздражена – не сказать ничего! Утром от провинциальной дивы и след простыл. Если бы не затерявшаяся в простынях хрустальная запонка, Гриффин могла бы решить, что ей всё приснилось из-за передозировки местным ужасным алкоголем. А когда Кларк пригласила персонал убрать следы вчерашнего ужина, оказалось, что она «погуляла» дороже, чем в «Трефах». Потребовалось ещё и за испорченный диван с комодом заплатить, а стоили они столько, словно были из президентского гарнитура. Но и этого было недостаточно для рождественского утра – пропал Фриберг! Его коммуникатор молчал, а в номере не оказалось следов присутствия. Гриффин ещё могла понять, почему Роан ночевал в другом месте - ушёл со второй джазисткой, но «мёртвый» коммуникатор – такого не бывало. Авогадорам предписывалось находится на связи 24 часа в сутки (их средства связи были противоударными, водонепроницаемыми, с биометрическими настройками).
В общем, в начале одиннадцатого Кларк в мундире авогадора уже была в командном пункте станции и послала подальше дежурившего в праздник заместителя командора, требуя самого командора. Белоснежная форма особой высшей судебно-административной коллегии произвела магический эффект – никто не посмел возражать и говорить, что у командора выходной. Правда, ждать пришлось почти четверть часа. За это время Гриффин попробовала ещё несколько раз связаться с Роаном, но всё безрезультатно. Заместитель командора – майор Густус Митер и комендант Сиси Картвинг пытались предложить Кларк кофе или чай, но были обожжены холодным голубым взглядом. Наконец двери разъехались в стороны, и на командном пункте появилась Лекса в спортивной зелёной рубашке, тёмных брюках и с лёгким макияжем, не имеющим ничего общего со вчерашним сценическим - ярким.
Дэвис замерла на полпути, как только увидела, что авогадор, поднявший шум на её мостике, не кто иной, как вчерашняя случайная незнакомка. Внутренности тотчас скрутило в неприятный тугой узел. Впрочем, Кларк явно была удивлена не меньше.
— Хета? А ты чего здесь делаешь? – оторопело спросила она, не обратив внимания, что офицеры вытянулись по струнке.
— Прошу за мной в кабинет командора, агент Гриффин, – прочитав фамилию на шевроне формы, официально обратилась к авогадору Лекса.
— Наконец-то. Соизволил.
Кларк поднялась с кресла и направилась за артисткой. Та прошла в узкий коридор и, остановившись у единственной двери, открыла её, почему-то приложив к сканеру часы.
— Ты в выходные секретарём у командора, что ли, подрабатываешь? – поинтересовалась Гриффин, заходя в кабинет.
— Командору секретарь не положен, – сухо отозвалась Дэвис.
Кларк пренебрежительным взглядом обвела помещение с большим столом в виде буквы «Т» и парой десятков кресел по периметру. Был здесь ещё диван из тёмной кожи, несколько стеллажей и сейф.
— Тогда что? – хмыкнула Гриффин. – Полночи – кошка, гуляющая сама по себе, полночи – его любовница?
— Располагайся. Я сейчас.
Лекса скупым жестом указала Кларк на ряд кресел за столом, а сама прошла в боковую дверь. Здесь у неё находилась и ванная комната, и шкаф с одеждой и формой. В общем, всё необходимое, если выпадало ночевать на работе. Переодевшись в мундир цвета индиго с алыми вставками и сменив кроссовки на армейские хоулкаты, Дэвис вернулась назад в кабинет. Наглости авогадара, конечно, не было предела – Гриффин заняла её место во главе стола. Спасибо, хоть ноги на столешницу не закинула.
— Итак, чем я могу помочь? – сдержанно поинтересовалась Лекса, встав сбоку от Кларк и заложив руки за спину.
Гриффин перевела на неё взгляд и даже заморгала, не сразу поверив увиденному.
— Как ты… а как же… на концерте… пианистки? – выдавила Кларк.
— Станция у нас маленькая – артистов нет. Все концерты, спектакли организуем собственными силами.
Дэвис была сама невозмутимость и непрошибаемость. Правда, только снаружи. Внутри всё бурлило от негодования. Причина появления авогадоров на станции была слишком очевидна – столица не хочет тратить средства на маленькие объекты: проще ликвидировать десяток станций и построить большую новую. Ведь при строительстве очень удобно отмывать огромные деньги. Но Лекса так просто не сдастся! Надо бы посоветоваться с адвокатом…
Гриффин явно потребовалось больше времени, чтобы взять себя в руки, поэтому продолжила она не сразу.
— Что ж, по крайней мере, теперь понятно, откуда склонность к доминированию, – наконец заключила Кларк.
Лексе очень захотелось послать её подальше, но неуважительное отношение к авогадору было бы глупостью, которую Дэвис не могла себе позволить. Поднявшись из-за стола, Гриффин приблизилась к командору, обвела ту внимательным взглядом и прочла фамилию на шевроне.
— У меня в досье было, что глава станции некий Лайтфорн. Или как-то так.
— Видимо, за время полётов информация устарела. Командор Лайтборн подал в отставку два месяца назад.
— А тебе не рановато быть командором? Это же, как минимум, полковничья должность.
— Увы, полковников в наше захолустье не заманишь, поэтому назначили меня, – сухо объявила Лекса. – Так зачем всё-таки тебе понадобился в выходной командор станции?
Гриффин встрепенулась, вспомнив о причине визита на командный пункт.
— У меня пропал напарник!
Мозг Лексы тотчас принялся анализировать информацию: вечером Эхо ушла с соседом Кларк по столику, собираясь проучить, утром ничего о нём не сказала. Вывод напрашивался сам собой. Надо было срочно спасать сестру!
— Это тот, что вчера в ресторане неподобающе вел себя, требуя наркотики? – во взгляде Дэвис появилась строгость.
— Да какие наркотики? – возмутилась Кларк.
— Кажется, психоактивные растительного происхождения.
— Он просто пошутил!
— Для шуток он был слишком пьян, – назидательно отметила Лекса.
— Это не тебе решать! Где Роан?! Вы что, его арестовали?!
Глаза Гриффин угрожающе сверкнули.
— У нас не такие кардинальные методы, как в столице. Мы привыкли давать людям второй шанс. Даже наркоманам.
— Я же сказала, что он не имеет отношения к наркотикам, – раздражённо процедила Кларк. – Я хочу видеть его немедленно!
Дэвис покладисто кивнула и активировала коммуникатор в часах.
— Привет, док! Занята? – спросила она, поднеся запястье к губам.
— Если тебя не смущает, что я по локоть в кишках, и нас слушает вся операционная, говори, – донеслось из динамика коммуникатора.
— Не смущает. Я тоже не одна – в компании авогадора. Агент Гриффин утверждает, что произошла ошибка, и наш вчерашний наркоман вовсе не наркоман, а её напарник.
— Как будто напарник не может быть наркоманом.
— Так он всё ещё в медкрыле?
— Разумеется, у него курс реабилитации.
— Какая к чёрту реабилитация?! – зашипела Кларк, наклоняясь к запястью Лексы. – Немедленно отпустите его!
— Наркоманов посреди курса отпускаю только при поручительстве, – безапелляционно заявила Эхо. – Приходите оформить бумаги.
— Спасибо, док, – поблагодарила Лекса и отключила связь.
— Да вы оборзели тут, в своей провинции! – глаза Гриффин метали голубые молнии. – Бумаги, говорите, оформить?! Я вам устрою такую работу с бумагами!..
— Так мы идём в медкрыло за твоим напарником, нет?
— ДА!

[生]

- - -

Авогадоры вернулись в гостиницу только к часу дня.
— Сегодня за обед платишь ты! – без сил падая на диван в номере Фриберга, сказала Кларк. – Я за вчерашний день на этой чахлой станции потратила больше, чем на «Полисе» даже в самые крутые загулы!
— Ты сравниваешь? – осклабился Роан, снимая с себя тёмно-фиолетовый смокинг и пояс-кушак. – Я вообще всю ночь провёл без сознания в какой-то «барокамере»! Эта стерва в алом оказалась главным врачом станции!
Гриффин раздражённо фыркнула.
— Да что ты? Я в курсе! Она заставила меня заполнить кучу документов от руки! От руки! Я в жизни столько не писала! Они с сестрёнкой, командором станции, творят тут настоящий произвол! Эту станцию нужно ликвидировать!
— Сначала я хочу провести полную проверку медицинского крыла! От и до! Эта пианистка-авантюристка будет у меня ночевать на работе! Не сомкнёт своих тёмных бархатных глаз!
Кларк подняла на напарника удивлённо-подозрительный взгляд.
— Что? – нахмурился Фриберг.
— Когда ты успел разглядеть её глаза? Пока был пьян? Или пока спал в «барокамере»?
Роан выдавил улыбку, больше напоминающую оскал. Расстегнув рубашку, он указал на ванную комнату:
— Я – в душ. Закажи нам обед в номер – не хочу никуда сегодня идти!
— Да. Я тебя понимаю.
Пока Кларк делала заказ и ожидала официантов, в каюте погас свет. Тотчас из-за двери ванной комнаты послышались проклятья Роана. В первый момент Гриффин даже растерялась, но потом вдруг вспомнила лекцию Дэвис про спички и свечи. Кто бы мог подумать, что эта «древность», и правда, пригодится? Обыскав комод в номере Фриберга, Кларк нашла несколько свечей и зажгла их. Даже возникло некое чувство гордости за себя – справилась с нестандартной ситуацией. Приоткрыв дверь в ванную, Гриффин поставила одну из свечей на пол у входа.
— Добро пожаловать в каменный век, – насмешливо бросила она.
Не успела Кларк вернуться на диван, как изо всех громкоговорителей станции послышался голос командора Дэвис: «Уважаемые жители «Либертаса», у нас вышел из строя один из генераторов, вырабатывающих электричество. Мы перераспределяем нагрузку на оставшиеся два. Прошу с пониманием отнестись к ситуации и выключить всю рождественскую иллюминацию в домах и на работе. Обещаю к Новому году решить проблему с электричеством, и мы с вами снова зажжём праздничные огни. Всем хорошего дня!»
— Какое самоуверенное заявление, – хмыкнула себе под нос Гриффин. – Даже, если столица одобрит замену вашего генератора, командор Дэвис, его просто не успеют доставить за неделю. Не боитесь лишиться своего авторитета?

В восемь утра следующего дня Роан был на пороге кабинета главного врача станции. В безупречно отглаженном мундире, с безукоризненной причёской и с безапелляционным настроением. Сидящая за столом Эхо перевела взгляд с дисплея компьютера на мужчину и впечатлённо закивала.
— Совсем другое дело, – тонко улыбнулась она. – Теперь можно и во все тяжкие…
— Что? – слегка опешил Фриберг.
— А ты как хотел? Чтобы я пустила тебя в постель пьяного, ничего не соображающего? Ещё и травку дала? Теперь я точно знаю, что твой организм очистился, рассудок прояснился.
Напрочь забыв о цели визита, Роан направился к столу Эхо, не сводя с женщины зачарованного взгляда.
— Правда, в смокинге ты мне нравился больше, чем в форме, – Дэвис вызывающе изогнула бровь.
— Могу снять её, – с готовностью принял вызов мужчина.
Обогнув стол, Фриберг развернул Эхо вместе с креслом к себе.
— Это даже не обсуждается, – женщина позволила Роану наклониться к ней для поцелуя, но в последний момент приложила кончики пальцев к его губам. – Но не здесь и не сейчас. Вечером мы с сестрой репетируем в «Трефах», приходи туда, а потом пойдём ко мне.
Фриберг поцеловал пальцы Эхо и посмотрел на неё преувеличенно тоскливым взглядом:
— Но до вечера так долго ждать.
— А разве тебе не надо поработать? Накопать побольше плохого? Или могу снова погрузить тебя в лечебный сон? Кстати, такая «чистка» организма отлично повышает потенцию.
— У меня с потенцией полный порядок!
— Хм… ночью проверю, – лукаво улыбнулась Эхо.
— Проверь-проверь.
Дверь в кабинет главного врача внезапно отъехала в сторону и, вошедший в помещение мужчина брутального вида в тёмном деловом костюме, изумлённо уставился на пару, застывшую в недвусмысленных позах.
— Это ещё кто такой? – недовольно поинтересовался он, обводя Роана оценивающим взглядом.
Фриберг выпрямился, расправляя широкие плечи и уничтожающе посмотрел на нежданного визитёра.
— А ты кто? – с такой же нелюбезностью спросил Роан.
— А я муж Эхо!
— Бывший, первый, – тотчас уточнила Дэвис. – И, Пакстон, какого чёрта ты здесь?
— Лекса связалась, попросила утром быть у неё.
— А мой кабинет похож на командорский мостик?
Фриберг хмыкнул шутке, тоже ожидая ответа.
— Просто я подумал, вдруг ты знаешь, зачем? – слегка замялся Пакстон. – Ну-у… чтобы быть готовым. Всё-таки твоя сестра просто так обращаться не станет.
— Не имею представления. Пойди к ней и узнай.
— Так и сделаю. Но, может, ты представишь мне своего знакомого?
— Нынешний, последний, – осклабился в угрожающей улыбке Роан.
Пакстон бросил на Эхо мрачный взгляд и, не сказав больше ни слова, вышел за дверь с гордо поднятой головой.
— Первый? – многозначительно поинтересовался Фриберг и властным движением притянул к себе женщину за талию. – Сколько их ещё? И почему они так запросто ходят к тебе?
— Только двое. Не «ещё». Всего. На Пакстона внимания не обращай: бесцеремонность – это у него профессиональное.
— Да? И кто он? Судя по костюму, гробовщик!
— Почти угадал, – хохотнула Дэвис.
Роан сделал шаг, прижимая женщину бёдрами к столешнице и крепче стискивая в объятиях. Наклонившись к шее Эхо, Фриберг жадно припал к волнующему изгибу. Страстными бусинками поцелуев он перешёл с одной стороны на другую, а затем поймал ртом губы женщины и терзал их долго и нетерпеливо. Желание Роана передалось и Дэвис, так что ей потребовалось не мало сил, чтобы остановиться и ещё больше, чтобы остановить мужчину.
— Вечером… всё остальное вечером… – сбивчиво прохрипела она.
С трудом переводя дыхание и пожирая женщину глазами, Фриберг досадливо кивнул.
— Ладно. Но ночью ты будешь моя вся!
— Да-да… посмотрим, кто будет весь…

[生]

- - -

Сегодня Кларк была раздражена даже больше, чем вчера. А началось всё с ночи. Ей снился Хеда – тот самый вредный инопланетянин с большими глазами и носом. Он проводил для Гриффин экскурсию по станции, которая почему-то была населена не только людьми, но и хедаподобной расой. И в какое помещение они не попадали, обязательно что-нибудь случалось. Самым безобидным стал момент, когда Хеда наступил Кларк на правую ногу и, мало того, что отдавил оную, ещё и каблук её дорогих туфель сломал. А проснулась Гриффин в холодном поту, когда после серии происшествий, Хеда перепутал рычажки, и Кларк из шлюза выкинуло в открытый космос. И тотчас к ней стал прилипать весь космический мусор.
Утром, вставая с кровати, Гриффин наступила на что-то правой ногой, и это «что-то» очень больно впилось в ступню. Сразу вспомнился сон. Правда, в реальности вместо лапы Хеды оказалась запонка Хеты (точнее Лексы). Как она попала на пол? Слетела с прикроватной тумбочки, когда Кларк во сне махала руками, уносясь в космос?
Но самым главным поводом для раздражения сегодня стал архив. Конечно, комендант Картвинг открыла его без разговоров, однако оказалось, что тот более чем наполовину бумажный. А всё по вине нестабильного электричества – древние компьютеры и сервера не выдерживали таких перебоев. Это сильно осложнило задачу Гриффин: она, как никто, знала, что в старых документах проще всего искать компромат. А главное – многие вообще не помнят, что было три, пять, семь лет назад, начинают «плавать», привирать, ссылаться на то, что в те времена они ещё не работали, не служили и тому подобное. Просто рай для авогадора! Однако сегодня Гриффин попала в бумажный ад…
Продолжался ад до обеда, а в час дня Картвинг накрыла для «проверяющего начальства» стол. Судя по украшению блюд, те были из ресторана. Принесли даже безалкогольное вино. Кларк не сомневалась, что алкогольное – запретила подавать командор Дэвис. Наверняка намекала на состояние Гриффин в канун Рождества. Стерва! Ещё Кларк было очень интересно, почему к ней в «прислужники» отрядили красивую, точно модель, Сиси Картвинг, а не заместителя командора – угрюмого Густуса Митера. В общем, складывалось впечатление, что Хета-Лекса снова забавляется и насмехается над Гриффин. Но ничего, уже скоро Кларк планировала развлечься – даже в бумажном архиве она успела накопать за несколько часов несоответствия и «левые» траты.
На командный пункт Гриффин явилась около трёх, но Дэвис на месте не оказалось. Майор Митер сообщил, что командор с группой инженеров вышла в открытый космос и вернётся нескоро. Подробностей Густус, конечно, не сообщил, но Кларк даже не сомневалась, что на этом «ржавом корыте» ещё что-нибудь отказало или отвалилось. Только какого чёрта Лекса сама попёрлась изучать проблему? Зачем рисковать жизнью? Или так не хотелось встречаться с авогадором? Ничего, Кларк подождёт…
— Комендант, мне нужен компьютер с доступом к сети станции, – заявила Гриффин, собираясь продолжить поиск компромата.

— Твои подчинённые специально дали мне самый медленный компьютер? – сердито спросила Кларк.
Они с Лексой находились в кабинете командора, и на этот раз Дэвис не позволила занять её кресло. Была уже половина седьмого вечера, но авогадора явно не смущал закончившийся рабочий день.
— Добро пожаловать на окраину галактики, агент Гриффин, – скептически хмыкнула Лекса.
— Мы и на других станциях работали, но бумажные архивы – это уже перебор!
— Согласна. Ещё будучи заместителем командора я лично за три года направила в столицу одиннадцать запросов о новой технике, в том числе компьютерной, а один раз даже летала на станцию «Полис». Угадай на сколько запросов мне ответили?
— На сколько? – сухо поинтересовалась Кларк.
Дэвис иронично покачала головой:
— Ни на один.
— Значит, плохо просили!
— Да, наверное, надо было устроить забастовку и перестать отправлять в столицу добытые на окраине галактики ресурсы и данные с приборов учёных. Спасибо за совет. В следующий раз обязательно воспользуемся.
— Я этого не советовала! – тотчас ощерилась Гриффин.
Во взгляде Лексы появилась снисходительность, словно она и не сомневалась, что Кларк так ответит. В этот самый момент коммуникатор в часах Дэвис пиликнул.
— Да? – ответила командор.
— Что значит «да»? Ты где? – послышался ворчливый голос Эхо.
— На службе. Где я ещё могу быть?
— На репетиции! Ты что, забыла?!
— О-у… Прости, сегодня не получится, – виновато протянула Лекса и посмотрела на стопку листов в руках Кларк. – У агента Гриффин ко мне целая пачка вопросов. Мы здесь надолго.
— Ты шутишь? До Нового года неделя! Мы с тобой не успеем подготовить номер.
— Эхо, поговорим, когда я буду одна.
— А! Так агент Гриффин с нами? Отлично!
На другом конце коммуникатора послышался неразборчивый шёпот, а затем раздался голос Фриберга:
— Кларк, привет! Ты не могла бы свои вопросы до следующего дня отложить? Командор очень нужна на репетиции.
Гриффин изумлённо захлопала глазами, уставившись на часы Лексы. Какого чёрта сейчас было? Почему её напарник просит отложить дознание? Ведь он прекрасно понимает, что нельзя давать противнику время собраться и подготовиться!
— Выключи, – строго велела Кларк, указав взглядом на часы.
Командор невозмутимо прервала связь и сложила руки в замок на столешнице.
— Я тут мельком взглянула на архив, – начала издалека Гриффин, – и нашла много интересного. Как ты выразилась: «Целую пачку». Но, коль скоро тема электричества на станции так популярна, то мой первый вопрос будет про обещанный либертасовцам генератор. Где ты его собралась взять?
Лекса некоторое время молчала, обдумывая, как лучше уклониться от вопроса.
— Я не обещала людям генератор, – наконец ответила она. – Я, как любой политик, чтобы добиться своей цели, расплывчато пообещала решить глобальную проблему.
— То есть ты им соврала? – с вызовом спросила Кларк.
— Разумеется.
— Вот прямо как сейчас врёшь мне?
Уголок губ Дэвис нервно дёрнулся.
— С чего такой вывод?
— Сколько времени ты командор на станции? – хитро сощурилась Гриффин.
— Два месяца. Мы же вчера об этом говорили.
— А сколько здесь генераторов, вырабатывающих электричество?
— У нас урок арифметики? – иронично повела бровью Лекса.
— Три, – сама ответила Кларк, не обращая внимания на реплику Дэвис. – И полтора месяца назад на «Либертасе» заменили один из этих трёх генераторов на новый. Однако ничего такого крупного из столицы вам не поступало. Я не сразу поняла, как образовалась столь колоссальная сумма на расходные материалы. Да ещё и закупка осуществлялась у каких-то частных лиц. А потом я полазила по сети станции, почитала форумы. Как много интересного можно там почерпнуть: «выкуси столица, во тьме не умрём», «а новый командор-то без страха – засветила, так засветила», «наш командор не только музыкант, но и электрик», «даёшь независимость от «Полиса», да здравствует контрабанда».
Лекса слушала авогадора с высоко поднятой головой и ни разу не отвела взгляд.
— Так говоришь, соврала своим людям, – тонко усмехнулась Кларк, – и второй контрабандный генератор на этой неделе на станцию не доставят? А с инженерами ты сегодня на каких работах была?
Тяжело вздохнув, Дэвис задумчиво покачала головой.
— А у тебя страшная профессия – разрушать. А созидать ты ничего не пробовала?
— Серьёзно хочешь пронять меня таким?
Гриффин тихо рассмеялась.
— Да, понимаю, бессмысленно. Поэтому сразу перейду на язык, понятный тебе. Утром я встречалась с адвокатом, и решила, что буду спасать станцию любыми способами. В том числе грязными. Но об этом мы поговорим с тобой завтра, – Лекса поднялась из-за стола. – А сегодня я опаздываю на репетицию. Будешь уходить, не забудь свои бумажки – мне макулатура не нужна.
Не обращая внимания на опешившую Кларк, Дэвис покинула помещение. И почти сразу явился дежурный офицер, дабы проводить Гриффин, куда пожелает – попросту выпроводить.
А Гриффин пребывала в полнейшем шоке. Какой-то командор загибающейся станции угрожала ей адвокатами и «грязью»! Это Лекса про что? Намёк на проведённую вместе ночь? Но так репутация Дэвис пострадает не меньше! Хотя, конечно, ей уже всё равно… Она же не собирается обвинить Кларк в домогательствах с целью спасти станцию от ликвидации? Кто поверит в этот бред?! На тот момент они обе не знали, кто есть кто! Хотя такое не докажешь, но всё же… Чёрт бы побрал эту зеленоглазую Хету-Хеду! Она нарочно сказала всё это и отложила разговор до утра – чтобы Кларк всю ночь мучилась! Какая же стерва!

- - -

«Что ж, госпожа командор, я тоже умею играть грязно», – недобро улыбнулась Гриффин, заходя в адвокатскую контору мистера МакКрири.
После демарша Лексы Кларк решила, что ей просто необходимо пообщаться со всеми адвокатами «Либертаса». И тут впервые за день ей улыбнулась удача: на такой маленькой станции был лишь один адвокат – Пакстон МакКрири! Более того, он ещё не успел уйти с работы, а значит, не потребуется разыскивать его домашний адрес.
— Добрый вечер, миз, – выходя из кабинета в приёмную, любезно поприветствовал мужчина. – Вообще-то мы уже закрылись. Ваше дело может подождать до утра?
— До утра не могу ждать я, – сурово отрезала Гриффин.
— Служба? Понимаю.
МакКрири прошёлся многозначительным взглядом по белоснежному мундиру визитёрши.
— Уверена, вы также понимаете, зачем я здесь.
— Теряюсь в догадках, – качая головой, возразил Пакстон.
— Тогда пригласите меня в кабинет, и я расскажу всё подробно.
МакКрири оглянулся на дверь, а потом вдруг заявил:
— Извините, у меня там беспорядок. Как раз собирался вызвать техперсонал.
Кларк тяжело вздохнула, на этой забытой Богами станции все точно сговорились чинить препятствия авогадорам.
— Хорошо, поговорим здесь. Начистоту. Я хочу купить вас!
— Тогда вам в бордель. Но это не на нашей станции. У командора Дэвис с этим строго.
— Хм… да я смотрю у неё тут пуританские порядки кругом. Как жители это терпят?
— Так никого же не держат, – хитро улыбнулся Пакстон.
— Ладно, буду выражаться яснее: я знаю, что вы консультируете командора, я хочу перекупить вас.
Во взгляде мужчины появились лукавые огоньки.
— Хотите, чтобы я бросил клиента и переметнулся к его оппоненту? Это очень вредно для практики.
— И очень полезно для кошелька, – с вызовом бросила Гриффин.
— Я практикую не только на этой станции, но и на парочке соседних. Слухи быстро распространятся – мне никто не сможет верить.
— Я вас умоляю… Вы – адвокат, вам и так никто не верит.
Пакстон задумчиво потёр подбородок.
— А какой мне резон помогать авогадору, который собирается уничтожить мой дом и место работы?
— С этого и надо было начинать, мистер МакКрири, – расплылась в понимающей улыбке Гриффин. – Я не только очень хорошо заплачу, я ещё помогу перебраться вам в столицу и устроиться там. Благодарность авогадоров может быть чрезвычайно щедрой.
— Ну допустим, – после долгой паузы ответил мужчина. – А от меня-то что требуется?
— Расскажите, что задумала командор? О чём вы говорили утром? Какие секреты она собирается придать огласке?
Пакстон развёл руками.
— Так вы и сами всё это знаете: задумала спасти станцию, об этом и говорили. Я ей предложил накопать грязный компромат на вас с напарником, а она сказала, что у неё уже есть.
Скрипнув зубами, Кларк раздражённо процедила:
— Это не тянет на большие деньги и ваш переезд в столицу, мистер МакКрири! Ступайте, и раз вы так хорошо умеете копать, завтра к полудню у меня должен быть компромат на командора Дэвис! А с ней самой проведите разъяснительную беседу, чтобы не смела разглашать какую-либо информацию, иначе столичные адвокаты авогадоров её просто распнут!

В будни в «Трефах» людей, конечно, было мало, поэтому на сцене разрешалось репетировать: и для ресторана бесплатное развлечение посетителей, и для «артистов» бесплатная площадка для тренировки. Впрочем, когда репетировали сёстры Дэвис, клиентов сразу становилось больше.
Кивнув администратору и жестом показав, что ничего не надо, Пакстон поднялся на сцену. Эхо и Лекса сейчас обе сидели за алым роялем и пробовали разные музыкальные рисунки.
— О, если бы я мог стать клавишами этого инструмента… – весело протянул мужчина, устраиваясь у изгиба рамы.
— Пошляк, – не переставая играть, бросила Эхо.
— Понятия не имею, дорогая, о чём ты подумала. И вообще, я не к тебе. Кстати, а где ты своего инкубаторского потеряла?
Дэвис-старшая наконец оторвала пальцы от клавиш и вопросительно повела бровью, глянув на бывшего мужа.
— А что? Они все, как из одного питомника. Из питомника Ниа Дольф: светловолосые, голубоглазые. Она их, видимо, из своей ДНК растит.
Лекса улыбнулась шутке мужчины, а вот Эхо нахмурилась.
— Тебе чего здесь надо? Не видишь, мы репетируем?
— Сестру твою надо. Я уже сказал, что не тебя.
— Она тоже репетирует! – в тоне Эхо появились нотки раздражения. – Ей некогда!
— А она за себя уже ответить не может?
— «Она» не хочет вам мешать, – подала голос Лекса. – Вы так мило пикируетесь…
— У меня для тебя подарок. Тебе понравится, – многозначительно объявил МакКрири, подмигнув командору.
— Осторожнее, Лекса, за подарком обычно следует плата, – предупредила Эхо.
— Бедняжка, как ты устала семь лет со мной расплачиваться, правда?
— Дорогой, у тебя, наверное, здоровье железное? Правда, считаешь, что никогда не попадёшь ко мне в медкрыло?
— Похоже, он попадёт в него прямо сейчас! – послышался грозный голос Роана, застывшего перед сценой, напротив репетирующих.
Руки его были скрещены на груди, отчего под рубашкой проступили тугие бицепсы.
— О! «Последний», вот и ты! – ухмыльнулся Пакстон. – А я переживал, что ты пропал. Без вести. Места у нас тут гиблые… особенно для столичных хлыщей!
Фриберг побледнел и в мгновение ока оказался на сцене.
— Ой! Скакун-то у нас не только в переносном смысле, да? – расплылся в улыбке МакКрири.
Правда, в следующее же мгновение эту улыбку Роан стёр своим кулаком. Удар был отменный, и Пакстон устоял на ногах только потому, что впечатался в раму рояля.
— Прекратить немедленно! – угрожающе зашипела Лекса, поднимаясь с табурета.
Однако хук справа уже прилетел Фрибергу в скулу.
— Только не около рояля!.. – взмолилась Эхо.
В то же время Роан ответил перекрёстным ударом, угодив противнику в переносицу. Отчётливо послышался хруст, и МакКрири медленно осел на пол.
— Рехнулся! – зарычала Эхо на Фриберга.
Вскочив со своего места, она обогнула рояль, оттолкнула Роана в сторону и опустилась на корточки перед Пакстоном.
— Ну теперь точно ко мне в медкрыло, – заключила Эхо, после осмотра сломанного носа.
Между тем Лекса приблизилась к Фрибергу и, указав ему на выход, строго сказала:
— Вам лучше уйти.
— Эхо, я загляну к тебе вечером? – Роан попытался привлечь внимание Дэвис-старшей, но та даже не оглянулась.
Фриберг окинул мрачным взглядом набежавших охранников и официантов, выругался себе под нос и покинул ресторан.
— Голова не кружится, можешь встать на ноги? – спросила Эхо бывшего мужа.
— Я в порядке… – тяжело выдохнул Пакстон. – Где Ле-е… Лекса?
— Я тут, – командор тоже опустилась на корточки.
Мужчина достал из внутреннего кармана пиджака информационный носитель и протянул Лексе.
— Это запись с камеры… в приёмной… у меня… Добавь к своему компромату… Жаль, здесь нет камер… но были свидетели… Авогадоры влипли… Особенно твой «последний»… – Пакстон перевёл затуманенный взгляд на Эхо. – Спрячь понадёжнее бумаги… которые наподписывала его напарница… От такого они не отвертятся… Если переспишь с ним, тоже сможем использовать, как принуждение… со стороны авогадора… Но тогда ко мне больше не приходи!
— Я к тебе?! – возмутилась Эхо.
— В прошлом месяце… после дня рождения Лексы…
Командор перевела изумлённый взгляд на сестру.
— Нашёл, что вспомнить, – пробурчала себе под нос Дэвис-старшая. – Хватит рассиживаться! Вставай и идём ко мне!
— Домой?
— В медкрыло!
— Вот поэтому мы и развелись: ты в своём медкрыле живёшь, а не дома!
— Могу пойти домой, а ты топай один в медкрыло! – огрызнулась Эхо.
— Беги-беги, скакун тебя уже, наверняка, заждался!
— Я тебе сейчас второй раз в нос врежу!
Иронично закатив глаза, Лекса покачала головой и вернулась на своё место за роялем.

[生]

- - -

Адвокат, конечно, был хитрым лисом, но и Кларк не собиралась доверять ему так просто. Она проследила за мистером МакКрири до ресторана и затем проскользнула за кулисы. Отсюда Гриффин прекрасно видела и слышала всё, что творилось на сцене. Да, адвокат был прав: «Авогадоры влипли». Всё с самого начала на этой станции шло не по плану. Особенно безобидное увлечение пианисткой, оказавшейся вовсе не пианисткой! Вообще самый большой просчёт Кларк на «Либертасе» был в людях: она и не предполагала, что они проявят такую сплочённость и преданность командору. Будто Лекса их чем-то держала, хотя, как сказал Пакстон, наоборот, не держала никого. Видимо, дело было в личностных качествах, а главное она рьяно отстаивала интересы станции и её жителей. Пожалуй, с таким командором любой чувствовал бы себя защищённым.
— И очарованным, – пробормотала себе под нос Кларк, но тотчас встряхнула головой.
Нет, это она уже о чём-то о своём – просто засмотрелась на Лексу за роялем, играющую джаз, перетекающий в блюз, а порой и в регги. Внезапно, кто-то выкрикнул с противоположной части зала:
— Командор, я люблю вас!
Не прерывая музыку, Дэвис повернулась к смельчаку, которому явно было не больше восемнадцати. Он стоял в дверях в компании таких же молодых пареньков. Лекса улыбнулась, приветливо кивнув.
— Я тоже люблю тебя, Чарли, – добродушно отозвалась она, продолжая при этом играть. – На каникулы к родителям?
— Ага!
Снова повернувшись к инструменту, Дэвис вдруг заметила за кулисами Кларк, и вот тут музыка сразу смолкла. Прислонившись к передвижной колонне, Гриффин внимательным взглядом рассматривала Лексу. Взаимное немое созерцание продолжалось почти минуту, пока из зала не начали сыпаться просьбы сыграть ещё. Дэвис немного растерянно посмотрела на посетителей, точно не понимая, что от неё хотят, а затем вновь перевела взгляд на Кларк. Та по-прежнему не сводила глаз с командора, но в них не было ни гнева, ни упрёка, только бесконечная задумчивость.
Пальцы Лексы вновь легли на клавиши, но в этот раз к мелодии добавилось исполнение, сначала просто напев без слов, а затем и песня:
— Ночь и джаз, свет погас,
Я играю в последний раз.
Для тебя я пою сейчас…
Завтра утром не будет нас.

В дымке ночи растворена́
Твоя прихоть, моя вина.
Завтра буду не влюблена,
А сегодня – бокал вина…

Сладкий плен, полуночный час,
Бязь дыханья и рук атлас.
Завтра утром не будет нас.
Но сейчас – я играю джаз…

И действительно Лекса продолжила играть джаз. Точнее, творить его, созидать. Нечто хрупкое, ускользающее, несбыточное. Кларк и представить не могла, что музыка способна так задеть её. Сердце пропускало удар за ударом и едва не остановилось вместе с музыкой.
На несколько мгновений воцарилась оглушительная тишина, а затем в зале (который значительно пополнился посетителями) раздались громкие аплодисменты. Поднявшись из-за рояля, Лекса быстро поклонилась зрителям и направилась за кулисы.
— Давно здесь? – сдержанно спросила Дэвис, чувствуя, как учащается пульс.
Уголок губ Гриффин дёрнулся в лёгкой усмешке.
— Достаточно, чтобы понять, как серьёзно ты подготовилась к обороне.
Вообще Кларк не привыкла отступать и трудности её не пугали, но и «Либертас» (взявший имя у древнеримской богини свободы) во главе со своим командором собирался биться до последнего.
— Так не заставляй меня обороняться.
Гриффин показалось, что фраза Лексы прозвучала, как просьба, а не как предупреждение.
— Хм… может, я хочу встретиться с тобой в суде, – вызывающе заявила Кларк, а потом задумчиво добавила: – а может, я лучше, чем ты думаешь…
— Может, ты лучше, чем сама думаешь.
Кларк заглянула в глаза Лексы и почувствовала, как тонет в бездонной зелени. Нет, определённо надо было срочно покидать эту ужасную станцию! Для начала хотя бы её ресторан с музыкантами-любителями…
— Не волнуйся, завтра я улетаю, – прохладно объявила Гриффин и, резко развернувшись, ушла прочь.

Роана в его номере не оказалось, по коммуникатору он ответил, что отсутствует по личным делам. Конечно, Кларк догадывалась по каким и даже догадывалась, что ничего у Фриберга не будет с Дэвис-старшей, однако вмешиваться не стала. Лишь объявила, что завтра утром они возвращаются в столицу. Забавно, но Роан не возражал и не расспрашивал, почему Гриффин так резко передумала. Может, Фрибергу здесь тоже не очень нравилось, и он хотел успеть вернуться до Нового года на «Полис»? В конце концов, всё равно их команда авогадоров в этом году лучшая, и Ниа Дольф очень довольна проделанной работой.
Гриффин упаковывала чемодан, когда послышался звуковой сигнал в дверь. Мельком глянув на часы, Кларк решила, что для Фриберга ещё рано, а для всех остальных – слишком поздно. Не в самом хорошем расположении духа, она подошла к двери и нажала кнопку открытия. В коридоре стояла Лекса с бутылкой вина.
— Тебе чего? – нахмурилась Гриффин. – Я же сказала, что завтра утром меня здесь уже не будет.
— «А сегодня – бокал вина»…
Кларк обвела Дэвис критическим взглядом, забрала бутылку и закрыла дверь прямо перед носом Лексы. Вновь послышался звуковой сигнал. Один. Второй. Третий… Гриффин прислонилась к двери, закрыв глаза. Сердце жалобно скулило, но разум был сильнее.
Через минуту в номере вновь воцарилась тишина. Горько усмехнувшись, Кларк добрела до ближайшего кресла и опустилась в него, поставив бутылку на пол. Ну и какого чёрта пришла командор? Лично проводить? Убедиться, что авогадоры действительно пакуют чемоданы? Тогда зачем вино? Правда, думала, что Кларк упадёт к ней в объятия напоследок?! Может, на этой станции все и любят командора, но Гриффин не собирается вступать в клуб её фанатов! Не дождётся!
Гриффин ещё терзала себя вопросами, когда внезапно послышался звук отъехавшей двери.
— Какого чёрта?.. – оборачиваясь, зашипела Кларк. – Как ты смеешь?
— Я – смею, – твёрдо заявила Лекса, обходя кресло и останавливаясь перед Гриффин. – Я – командор станции и, если считаю, что кому-то нужна моя помощь, техники откроют мне любую дверь.
— Ну и законы у вас на «Либертасе»!.. И что значит, «нужна помощь»? По мне что, не видно, что я ни в ком и ни в чём не нуждаюсь?
— Может, всё-таки немного нуждаешься в доверии?
Дэвис сунула руку за спину и вытащила из-за пояса сложенную вдвое стопку бумаг. К ней она добавила информационный носитель из кармана короткого жакета.
— Держи, копий нет, – спокойно сказала Лекса.
Гриффин развернула листы: это были те самые бумаги, что она подписывала, когда досрочно забирала Роана с «лечения от наркозависимости». Информационный носитель, очевидно, содержал запись из приёмной адвоката МакКрири.
— И что теперь помешает мне уничтожить твою станцию? – с вызовом спросила Кларк (а ещё с некоторой злостью на Дэвис за такой безрассудный поступок).
Лекса добродушно улыбнулась.
— Забыла? У нас принято всем давать второй шанс. И у меня нет проблем с доверием: лучше поверить обманщику, чем не поверить честному человеку.
— Какая глупость!
— А я себе нравлюсь, – пожала плечами Дэвис и расплылась в улыбке.
«А я себе – нет»! – внезапно осознала Кларк.
— Что ж, спокойно ночи и лёгкого полёта, – Лекса протянула ладонь для рукопожатия.
Несколько секунд Гриффин колебалась, а затем неуверенно вложила свою ладонь в руку командора. В то же мгновение Дэвис лёгким движением вытянула Кларк из кресла и дерзко поцеловала. Не дав Гриффин опомниться, Лекса тотчас отстранилась.
— Прости, не удержалась ещё от одной глупости на прощание.
Круто развернувшись, Дэвис ретировалась, оставив Кларк в полном замешательстве.

[Барс]

— Миледи в тёмном фраке в мою каюту.
— Ну и? – не менее вызывающе, чем первая пианистка, бросила зеленоглазая.
Лекса чуть отвела голову в сторону, собираясь поцеловаться в щёчки, но Кларк, ухватив её за подбородок, повернула лицом к себе и поцеловала в губы.
— Ого! Даже так? – иронично протянула Дэвис
Расслабься, – пошептала Лекса ей на ухо. – Ты так напряжена, словно не сама пригласила меня сюда.
— Ого! Любишь доминировать? – повернув голову в бок, игриво поинтересовалась Гриффин.
— По-разному люблю… – двусмысленно протянула Лекса и погладила кончиком языка уголок губ Кларк.
— На «Либертасе» все такие? Или только местная богема?
Глаза Дэвис мстительно сузились, тотчас вернулось желание ещё что-нибудь испортить. Например, эпатажно-алапажное платье Гриффин. Недолго думая, Лекса резко дёрнула молнию на спине, конечно сломав застёжку, а дальше – просто дорвала ткань.
— А ты, смотрю, поболтать любишь, – язвительно заметила Дэвис. – Или в столице все такие?
«По-разному люблю», видимо, относилось всё-таки к доминированию.
Теперь дирижёром буду я, – плотоядно улыбнулась Кларк, медленно расстёгивая молнию бюстье и обнажая грудь Лексы. – Да, вот так гораздо лучше…]

https://youtu.be/PrqWb-XYeEA?si=3cdrTkYyC7_Yw6Ls

Если бы не затерявшаяся в простынях хрустальная запонка,

Хорошо, что не туфелька...

Однако ничего такого крупного из столицы вам не поступало. Я не сразу поняла, как образовалась столь колоссальная сумма на расходные материалы. Да ещё и закупка осуществлялась у каких-то частных лиц.

"— И откуда у тебя, Петюня, такой изумительный сахар? Нам вроде такого не отоваривали, а? А ну, быстро колись, откуда взял сахар? — Ну чего пристал? Сестра жены, из Коканда прислала..."

— Так говоришь, соврала своим людям, – тонко усмехнулась Кларк, – и второй контрабандный генератор на этой неделе на станцию не доставят? А с инженерами ты сегодня на каких работах была?

Если тыква превратится в золотую карету, это будет классифицироваться как доход, или как увеличение стоимости имущества? ))

[生]

https://youtu.be/PrqWb-XYeEA?si=3cdrTkYyC7_Yw6Ls

блин! захотелось пересмотреть этот фильм 

Хорошо, что не туфелька...

"Туда тоже можно..."

Если тыква превратится в золотую карету, это будет классифицироваться как доход, или как увеличение стоимости имущества? ))

ДА!))

[生]

- - -
ЭПИЛОГ

(год и неделю спустя)

Лекса и Эхо застыли в немом молчании перед двумя большими концертными роялями Fazioli F999 жемчужного и рубинового цвета. Их доставили этой ночью на звездолёте вместе с очередной партией научного оборудования.
— Ты и сейчас станешь утверждать, что понятия не имеешь, откуда к нам целый год идут финансовые вливания? – наконец обрела дар речи Эхо.
Они с сестрой стояли на сцене концертного зала, который находился в пристроенном недавно новом секторе станции.
— Из высшей научно-исследовательской коллегии… – выдавила Лекса и нервным движением оттянула ворот душившей рубашки.
— Конечно, именно коллегия тебе прислала белоснежный рояль, – скептически хмыкнула Эхо.
— Не мне, а «Либертасу».
— Ну да, сначала световые генераторы. Даже не электрические! Затем новую компьютерную технику. Потом целый научный комплекс, гарантирующий, что нашу станцию теперь не скоро соберутся ликвидировать. А потом вообще сектора к станции начали пристраивать!
Лекса недоверчиво покачала головой:
— Не может быть. Сама подумай, откуда у авогадора такие возможности?
— А ты пыталась узнать? Может, она дочка президента! В смысле, какая-нибудь незаконнорожденная, которую СМИ не показывают…
Дэвис-младшая махнула на сестру рукой и подошла к жемчужному инструменту. Fazioli давно стал лучшим брендом роялей галактики, а последняя модель F999 была мечтой любого музыканта. Лекса осторожно, даже со священным трепетом и страхом, коснулась клавиш. Инструмент издал объёмный, насыщенный звук, от которого замирало сердце.
— Боже-е… – выдохнула Дэвис-младшая. – Слушай, а может, это не нам? Может, на станцию пришлют настоящих артистов?
— Много ты встречала научных станций с настоящими артистами? – иронично спросила Эхо. – Из «Либертаса» ведь не сделали курорт или промточку. Да, стало больше прилетать учёных, но это мало чем изменило уклад жизни на станции. С нас даже теперь не требуют увеличить добычу ресурсов.
— Главное, чтобы так было и дальше.
Боковая дверь концертного зала отворилась, и к сцене прошёл Пакстон.
— Мой дорогой доктор, – обратился мужчина к Эхо, – вы теперь не только по будням из-за работы дома не бываете, вы ещё и в праздники недоступны!
— Что значит «недоступна»? Ты мне ничего не предлагал, – игриво протянула Дэвис-старшая.
— Знаешь, мне кажется, я погорячился, женившись на тебе второй раз!
— Но второй раз разводиться – будет выглядеть глупо!
Лекса не смогла сдержать улыбки. Она была очень рада за эту неугомонную парочку, которая на днях отметила свою первую годовщину второй свадьбы.
— Согласен. К счастью, у меня есть связи в криминальном мире. К тому же думаю, костюм вдовца мне пойдёт.
— Размечтался, – ехидно протянула Эхо. – Ладно, говори, зачем пришёл? Нам с Лексой надо репетировать.
— Исполнил наконец твоё поручение.
— Выкинул все старые вещи, что я велела?
Во взгляде Пакстона появился испуг.
— Эээ… Нет, это я пока ещё не сделал. Я связался со своими коллегами на «Полисе» и узнал об агенте Гриффин.
Лекса тотчас напряглась и недовольно посмотрела на сестру.
— А что? – пожала плечами та. – Сама ты отрицаешь её причастность ко всему происходящему на станции. Узнавать ничего не хочешь.
— Личной жизни у тебя снова никакой, – поддержал жену Пакстон.
Брови Лексы возмущённо взметнулись вверх:
— Что значит «снова»? Эхо, ты что, рассказала ему?!
— Я?!. Ну-у… не помню.
— Я сам догадался, Эхо лишь подтвердила мои умозаключения, – сказал мужчина. – Так ты будешь слушать про Клар Гриффин? Или нет?
— Да! – мрачно буркнула Лекса.
— Она больше не агент Гриффин. Ушла из особой высшей судебно-административной коллегии одиннадцать с половиной месяцев назад. Говорят, Ниа Дольф лично рекомендовала её в особую высшую научно-исследовательскую коллегию с припиской «должность авогадора переросла». Теперь Кларк Гриффин – главный советник по инновациям и модернизации приграничных объектов особой высшей научно-исследовательской коллегии.
— Какие скучные у нас с тобой должности: «командор» и «врач», – хлопнула сестру по плечу Эхо. – Ну вот теперь всё встало на свои места!
Лекса лишь выдавила скупую улыбку в ответ.
— Мне тут по секрету шепнули, – не без лукавства продолжил Пакстон, – что сразу после новогодних праздников главный советник со своей командой летит лично осматривать «приграничные объекты».
Лицо Лексы тотчас стало очень серьёзным. Она вернулась к белоснежному роялю и, опустившись на табурет, сделала глиссандо, а затем начала играть свинг.
— Привет, «качели», – хмыкнула Эхо, глядя на сестру.
— Какие качели? – не сразу понял Пакстон. – А! Ты про свинг.
— Ого! Не прошло и десяти лет, как ты начал разбираться в направлениях джазовой музыки! Хотя я не только про музыку.
Между тем строгое выражение на лице Дэвис-младшей сменила глупая улыбка.

Эта улыбка не покидала Лексу и во время выступления на вечернем новогоднем концерте. Итак, четыре дня праздников плюс пять-семь дней на звездолёте от «Полиса» до «Либертаса», итого через полторы недели Кларк будет здесь. Она ведь должна начать свой осмотр со станции командора Дэвис? Иначе зачем целый год помогала «Либертасу»? Или она помогала и другим «приграничным объектам»? Вдруг станция Лексы одна из многих? Дэвис-младшая закрыла глаза, продолжая играть на фортепьяно и пытаясь сосредоточиться только на этой игре, чтобы вытеснить из головы ненужную кучу вопросов. Через пару минут, и правда, стало легче. Что ни говори, музыка обладала волшебным, целительным действием. Вновь открыв глаза, Лекса погрузилась в ощущение дежавю: за кулисами стояла Кларк и внимательно смотрела на неё. Первой мыслью было, что это галлюцинация, но потом Дэвис осознала, что «галлюцинация» не одета в белый мундир, на ней тёмная длинная юбка-карандаш и васильковая шёлковая блузка.
С трудом доиграв произведение до финального аккорда, Лекса тотчас отправилась за кулисы. Гриффин натянулась, будто струна и, как показалось Дэвис, даже отступила на шаг назад. Но удержать командора уже было нельзя: приблизившись к Кларк, Лекса взяла в ладони её лицо и жадно присосалась к губам.

- - -

Какой-то немыслимый, невероятный водоворот событий захлестнул Кларк: ничего не говоря и не требуя объяснений, Лекса увела её в свою скромную каюту и начала раздевать прямо с порога. Потом они оказались в спальне Дэвис и по-прежнему не могли общаться, потому что были очень заняты поцелуями и ласками. Гриффин пришла в себя только через пару часов, когда они с Лексой утомлённые лежали, тесно прижавшись друг другу.
— Знаешь, я столько времени думала, что скажу тебе, – начала Кларк, – и про доверие, и про твой «второй шанс», и про то, что теперь тоже начала себе нравиться… А ты взяла, смешала все карты, не ждёшь от меня никаких оправданий или покаяний.
В ответ Дэвис расплылась в безмятежной улыбке.
— Встреча с тобой перевернула мою жизнь, – продолжила Гриффин. – Я решила попробовать, как ты сказала, созидать, а не разрушать. Конечно, это сложнее, менее доходно, но чувство удовлетворения, когда сделал что-то хорошее и важное для людей, не сравнить ни с чем. Теперь я понимаю, что ты имела ввиду, сказав, что ты себе нравишься. И понимаю, почему ты нравишься окружающим.
— Правда? Тебе я тоже нравлюсь? – в глазах Дэвис запрыгали «чёртики».
Кларк тихо рассмеялась и поцеловала Лексу в подбородок.
— Кстати, а почему рояль белый, а не чёрный? – вдруг спросила Дэвис.
— Я подумала, ты вся такая добрая, светлая, правильная… Определённо, твой цвет – белый.
— О-у! Вот теперь я поняла, почему мундиры у авогадоров белые.
— Ха-ха, смешно, – выдавила вялую улыбку Гриффин.
Лекса тотчас теснее прижала к себе Кларк.
— Я пошутила. И вообще, мне всё равно, какого цвета твой подарок. Просто я буду каждый раз теперь думать о тебе, касаясь клавиш, буду играть для тебя.
— Я обожаю слушать, как ты играешь. И как поёшь. Мне даже начал нравиться джаз, правда, пока только в твоём исполнении.
— Обещаю, в моём исполнении тебе будет нравиться всё, – понизив голос, прошептала Дэвис.
Гриффин облизнула пересохшие губы.
— Мы всё ещё говорим про музыку?
Озорно улыбнувшись, Лекса опрокинула Кларк на спину и устроилась сверху. Поглаживая кончиком языка изгиб её шеи, Дэвис лукаво поинтересовалась:
— А ты о чём подумала?
— Да вот, наверное, о том, что ты сейчас делаешь…
— Хм, это тоже правильно.
Коммуникатор в часах Лексы издал звуковой сигнал. Чертыхнувшись, Дэвис дотянулась до прикроватного столика и нажала кнопку соединения.
— Лекса, две минуты до Нового года! Ты где?! – раздался голос Эхо. – Ты сейчас должна поздравлять жителей «Либертаса»!
— О-у-у…
— Что ещё за «о-у-у»?! У тебя может быть лишь одно оправдание – если ты сейчас в постели с главным советником по… по… длинным, умным словам!
— Эхо, она тебя слышит, – предупредила Дэвис-младшая.
— Прекрасный слух – мечта всех отоларингологов. Я рада за мисс Гриффин. А как со слухом у тебя? Полторы минуты до полуночи!
— Эхо, мы не успеем.
— Что не успеете? Добежать до концертного зала? Вы так далеко ушли?
— Мы одеться не успеем, – вдруг подала голос Кларк.
— Так бы сразу и сказали, – довольно хмыкнула Эхо. – Тогда вопрос снят. Увидимся в следующем году. И с Новым годом!
Связь тотчас прервалась. Лекса удивлённо посмотрела на Гриффин.
— Что? – спросила Кларк. – Ты хотела с ней ещё полчаса попререкаться?
— Я не хотела компрометировать тебя.
— По-моему, для этого уже поздновато. Она видела, как ты за кулисами набросилась на меня и, кажется, не только она.
Дэвис виновато улыбнулась:   
— Прости. Ты застала меня врасплох, я ждала тебя недели через полторы.
Глаза Кларк подозрительно сузились.
— Так ты ждала меня?
— Весь год!
— Проклятье… – мучительно протянула Гриффин, – а я не знала, как вернуться… какой придумать повод… Мне было слишком стыдно за себя… я должна была хоть чем-то заслужить твоё уважение…
— Тебе не нужен повод, ты можешь прилетать, когда угодно, – сказала Лекса и вдруг задумалась, а затем вернулась на свою половину кровати.
— Эй! В чём дело?
Кларк перевернулась на бок, подперев рукой голову. В ответ Дэвис лишь качнула головой.
— Я же вижу, тебя что-то напрягает. Ну же?
— Просто подумала: на сколько ты здесь? На пару недель?
На губах Гриффин проступила мягкая улыбка.
— Думаешь, сектора к твоей станции просто так пристраивались?
Лекса вопросительно повела бровью.
— Я же теперь советник по приграничным объектам, – напомнила Кларк. – А значит, мне нужна штаб-квартира поближе к этим объектам. Конечно, ещё будут филиалы на других окраинах галактики, но… штаб-квартира будет на «Либертасе», если, конечно, ты не против?
Дэвис недоверчиво посмотрела на Гриффин.
— Ты переедешь из столицы в нашу глушь?
— Мне здесь очень нравится. Особенно новый концертный зал с роялями. Надеюсь, ты снабдишь меня контрамарками?
Лицо Дэвис просветлело и озарилось улыбкой. Не удержавшись от соблазна, Кларк подалась вперёд и нежно поцеловала Лексу.
— А я ждала встречи с тобой не только год, – взволнованно прошептала Гриффин. – Я ждала всю жизнь…
Внезапно в громкоговорителях станции послышался звон колокольчиков и поздравление с Новым годом.
Кларк сильно зажмурилась, а потом резко открыла глаза.
— Что, проверяешь, не приснилось ли тебе всё это? – весело спросила Дэвис.
— Проверяю, не превратилась ли ты в тыкву.
— Это ещё почему?
Поднявшись с постели, Гриффин принялась искать свои разбросанные по всей каюте вещи. Лекса разглядывала её, любуясь обнажённым телом. Наконец Кларк вернулась на постель с небольшой бархатной коробочкой.
— Не пугай меня, – иронично протянула Дэвис.
— Я думала бравого командора ничем нельзя напугать! Но не бойся, там не кольцо…
Подозрительно сощурившись, Лекса забрала коробочку и открыла. Внутри лежала её некогда потерянная хрустальная запонка. На сердце сразу сделалось тепло и приятно.
— С другой стороны, – игриво протянула Кларк, – если хрустальная вещица находит хозяйку, то всё…
— Что «всё»?
— «Золушку» не читала? Всё – свободная жизнь закончилась… Началась счастливая!

КОНЕЦ