"СОТНЯ" // Тысяча и один поход в Аркадад // ООС // 18+

[生]

Я бы обратилась к Нии за поддержкой, ликвидировала Трис-Тана, обезглавила...в общем все действия согласно мифу о Персее

Всё-то ты знаешь, мой дорогой ИИ! 

Секкер? Ты о ком? "Все мысли Секкер были о крови и сосредоточиться на чём-то ином не представлялось никакой возможности."

НИФИГА СЕБЕЕЕЕЕЕ!!! Спасибо большое!!! Слона-то никто и не приметил!!! 

[生]

***

Лекса стояла на шканцах, до рези в глазах всматриваясь в белый горизонт. Ещё прошлым утром она велела изменить направление судна: не огибать северные земли, а направится на Восток прямо через них. Это существенно сокращало путь и с каждой пройденной сотней миль облегчало навигацию.
— Капитан Браннер, – послышался голос помощника, поднявшегося на шканцы. – Скоро граница с Севером, как раз напротив Красного перевала. А там уже до Востока полдня пути.
— Я в курсе, Агвид. Это ведь я выбирала маршрут.
Браун оторвала взгляд от горизонта и перевела на своего помощника.
— Просто команда интересуется, куда мы летим?
— В Аркадад.
— Но на Востоке война, добраться до столицы, пока туда не войдут войска конунга, будет невозможно.
— Значит, будем помогать войскам, – сухо объявила Лекса.
Агвид невольно оглянулся на палубу, где сейчас находилась большая часть команды.
— То есть мы теперь военное судно? – понижая голос, спросил помощник. – Мне кажется, надо предупредить о таком людей.
— Вот и займись этим. А заодно скажи всем, кто не желает продолжать полёт, может сойти прямо сейчас.
В глазах Лексы застыла решительная непреклонность.
— В смысле, в ближайшем селении? Или шагнуть за борт?
— Да, – сурово отозвалась Браун и жестом отослала помощника, дабы больше не досаждал глупыми вопросами.
Сейчас девушке хотелось остаться одной. Если принятое два дня назад решение и было внезапным и необдуманным, то теперь оно приобрело черты цели. Да, Лекса не собиралась больше ждать, чем закончится долгосрочный план Роана и мо-алем Блад. Пока у власти Трис-Тан Халид, Кастия не будет в безопасности. Даже глава магистрата Запада собирался вступить в сговор с новым шахом и передать ему Арчер, чего уж говорить о других! Сколько их ещё будет за пять месяцев? А если у Кастии родится сын, то охота на наследника Пакса II не закончится никогда. Глупо отрубать по кусочку хвост змее, надо рубить голову! Пусть политическими интригами занимаются те, кто умеют, а Браун – умеет убивать шахов! И да, Лекса прекрасно понимала, что ни Дарки, ни Кастия, ни Эрлинг Скогр не согласились бы с её планом, поэтому она не стала никого посвящать в него и приказала телеграфистам хранить радиомолчание. Хватит пребывать в тени матёрых, холодных, искушённых. Никакой она не «чистый ангел», и трудности её не сломают!
— Капитан, у меня ещё один вопрос… – ворвался вдруг в размышления голос Агвида.
Лекса обернулась к помощнику, грозно скрестив руки на груди и вопросительно выгибая бровь.
— Если мы теперь военный корабль, где мы возьмём оружие или денег на него? И денег на жалование команде?
— У нас есть оружие. И не только. Загляни на нижнюю палубу и в грузовой трюм.
— Что? Каким северным ветром? А почему я не в курсе?
— Потому что ты помощник капитана, а не первый боцман. Пока ты исполнял мои приказы на верхней палубе, Пайк с ребятами прошёлся по низам «Змееносца». Или ты думаешь, у нас на камбузе продукты из воздуха появились?
— Вот же пройдоха!
— Просто хороший боцман. А вот что нам действительно нужно – пополнить команду абордажниками.
— А жалование откуда возьмём? – насторожился Агвид.
— «Страж Севера» быстрый, хорошо защищённый, манёвренный. Как пересечём границу Востока недостатка во врагах не будет.
— Мы что, выступим под чёрным флагом? Пиратство?
— Каперство, – сдержанно уточнила Лекса. – Помнится, ты говорил, что у тебя только один вопрос. Хватит болтать, займись делом.

Первое сражение ожидало Браун раньше, чем она думала – на рассвете следующего дня. Накануне в северном поселении им с Агвидом удалось нанять только шестерых абордажников, так что в бой пришлось вступить всей команде. Правда, никто и не возражал: обычные люди на Крайнем Севере были готовы ко всему (хоть мотористы, хоть телеграфисты, хоть такелажники). Ко всему, кроме работы лекаря!.. Вообще-то Лекса тоже не была готова ни к ампутациям, ни к прижиганиям плоти калёным железом, ни к торчащим наружу костям, но «почётная миссия» врачевателя досталась ей, как главному на корабле! Для Браун это стало жутким опытом, но она (к своему немалому удивлению) выдержала.
На следующей же стоянке первым делом стали искать наёмника-лекаря, а не абордажников. Увы, оказалось, тех, кто хоть немного разбирался в медицине, увели с собой войска с Крайнего Севера.
— Значит, по маршруту наших войск мы не полетим, – сделала вывод Браун. – На Востоке много иноземцев, плюс тех, кто не поддерживает нынешнюю власть, надо пройтись по небольшим поселениям в стороне от крупных дорог.
— Или можно нагнать наши войска и попросить помощи, – предложил помощник.
— Тогда кто-нибудь из ярлов нас тут же определит в свою армию, и со свободой можно попрощаться. Нет, у нас иная цель…
План капитана Браннер оправдал себя: через пару дней «Страж Севера» нашёл лекаря. И не просто лекаря, а доктора Джека Андерса. Того не было на «Благородном» в момент ареста судна и команды. Доктор бежал из Аркадада и с тех пор кочевал по мелким поселениям, перебиваясь случайной работой (не всегда медицинской). Андерс же подсказал Лексе, где можно подобрать крепких ребят, недолюбливающих нового шаха. В общем, через пару недель у Браун уже была команда из восьми десятков человек, а на счету «Стража» оказалось два военных судна, пять торговых и даже одно пиратское. Увы, вглубь Востока Лекса пока не продвинулась – там воздушное пространство принадлежало флотилии Трис-Тан Халида. На днях «Страж» напоролся сразу на три патрульных корабля – пришлось уклониться от боя и красиво (поскольку скорость была невероятна!) сбежать. Но и всего этого хватило, чтобы на восточных землях (в том числе в самом Аркададе) заговорили о неуловимом и грозном «Страже Севера». Причём так называли и корабль, и его капитана.

[生]

***

Удивительно, но сегодня зал перед кабинетом Роана был пуст, если не считать парочки прибирающихся трэллей и скучающего у двери воина. Не раздумывая Эхо направилась прямиком к этой самой двери, крепко сжимая в руке свёрнутую газету.
— Ярл Айсард сейчас занят, – попытался остановить её охранник.
— Меня – примет, – процедила сквозь зубы Дарк, и отпихнула воина в сторону.
— У него совет с ярлами и… конунгом.
Последнее слово догнало женщину уже внутри кабинета. Сидящее за столом ярлы, как по команде, оглянулись на вошедшую Эхо. Роан стоявший во главе стола и что-то вещавший, замолк на полуслове. Зато скучающий возле окна конунг оживился и расплылся в улыбке при виде женщины.
— О! Фру Айсард! Умение эффектно появляться сродни порыву ледяного ветра!
— Многих зим, конунг, – сдержанно начала Эхо, – прости за вторжение… лишь крайняя необходимость заставила.
— Мы все так и поняли по твоим сверкающим глазам… – Скогр сделал паузу, чтобы все ярлы послушно посмеялись, а затем продолжил: – Твой муж третий час держит тут всех в заложниках. Так что ты очень кстати: ярлам надо обмозговать уже полученную информацию, всё равно больший объём они не осилят.
И снова раздался дружный гогот, после чего мужчины начали расходиться. Роан, всё это время внимательно наблюдавший за Эхо, повернулся к конунгу.
— Продолжим после обеда.
— Продолжим завтра, – твёрдо поправил Эрлинг. – Во второй половине дня у меня планы. Да и ты не заставляй своих женщин ждать. В конце концов без них все игры в политику теряют смысл.
Скогр направился к двери, не забыв по пути хитро подмигнуть Эхо.
Как только Дарки остались наедине, женщина решительно приблизилась к столу и бросила на него газету. Роан прихлопнул её ладонью к столешнице, останавливая скольжение.
— У неё патент на каперство?! – зашипела Эхо. – Официальный патент?! Скажи, что это не ты его выдал! Что ты не знал!
Мужчина перевёл взгляд на газету: на первой странице было изображение корабля Лексы. Вот только в прошлый раз, когда мужчина видел «Страж Севера», у того не было огромной носовой скульптуры в виде льва с человеческим черепом и полукруглыми рогами, как у Чаши Регула.
— Если бы капитану Браннер не передали патент, она бы числилась пиратом, – сдержанно произнёс Роан. – А пиратов расстреливают и чужие, и свои.
— Так ты в курсе?! И ты не приказал ей вернуться?! Когда ты успел выдать ей патент?! – глаза Эхо подозрительно сузились. – Ты видел её только на «Змееносце»! Уже тогда?!.
— Конечно, нет. Ярл Вегард, которому Лекса теперь сдаёт половину добычи, телеграфировал пять дней назад, что капитан Браннер отказалась примкнуть к его воинам и запросила патент на каперство. Разумеется, я велел выдать. Связи с кораблём самой Лексы у меня нет, а отдавать ей приказы через ярлов – чревато. Она не подчинится, её попробуют арестовать, она сбежит и тогда точно будет в статусе пирата.
— О! Ты, как всегда, всё решил сам – ты же знаешь, что лучше для других! – взгляд женщины полыхнул гневным огнём. – И даже не подумал рассказать Кастии! А она считает тебя другом!
Задумчиво закивав, Роан опустился в своё кресло.
— Да, я тоже считаю её другом. И, учитывая, в каком она положении, решил не волновать.
— Серьёзно думаешь, что неизвестность для Кастии менее волнительна?! Она не представляет, жива ли вообще Лекса, что с ней случилось! Я не буду скрывать от неё правду! Друзья так не поступают!
— Прежде, чем сделать это, возможно, сначала следует переговорить с её доктором.
Строгий голос мужа заставил пошатнуться уверенность Эхо. Слишком уж часто Роан оказывался прав. Отвернувшись от супруга, женщина медленно подошла к камину в углу помещения. Её взгляд застыл на подрагивающем пламени.
— Кастия поправляется, но не так быстро, как хотелось бы, – продолжил Роан. – Чем позже она узнает, тем лучше будет для неё и ребёнка. А пока я прикажу убрать все газеты из цитадели.
— Может, она плохо поправляется как раз потому, что переживает за Лексу, – тихо пробормотала Эхо, не сводя глаз с огня.
— Что? – не расслышал мужчина.
Ответа, однако, не последовало. Поднявшись из-за стола, Роан хотел было направиться к супруге, но в этот момент открылась дверь, и в кабинет вошла фру Дайозарг. Явно не заметив Эхо, Шармейн стремительно приблизилась к ярлу Айсарду и взяла его руки в ладони.
— Спасибо! – с чувством бесконечной благодарности сказала она. – Я знаю, что это ты заставил Эрлинга изменить закон о регентстве и престолонаследовании!
— Я лишь слегка подтолкнул, – попытался возразить Роан.
— Неправда, это ты… И я признательна… бескрайне…
Последняя фраза была произнесена с таким волнением, что слова оказались едва различимы. А потом Шармейн вдруг приподнялась на носочки и поцеловала мужчину в губы. Роан замер на мгновение, после чего осторожно перевёл взгляд на Эхо. Поняв, что в помещении есть ещё кто-то, фру Дайозарг резко обернулась. Сначала на её лице отразилось облегчение (очевидно, оттого, что «кто-то» оказался не конунгом), а затем смущение. А вот на лицо Эхо легла каменная маска, хотя внутри у женщины всё оборвалось – видеть, как любимого мужчину целует другая было невыносимо больно.
— П-простите… – тихо выдавила Шармейн.
— Ничего, я и не такое видела, – процедила сквозь вымученную усмешку Эхо. – Продолжайте. Не буду мешать.

Дарк в нерешительности застыла перед дверью покоев Кастии. Из головы не шли слова мужа: «Чем позже она узнает, тем лучше будет для неё и ребёнка». А если, и правда, так? Но сама бы Эхо на месте Кастии предпочла знать правду о любимом человеке. Или нет? Пока она не увидела, как Шармейн целует Роана, она ещё на что-то надеялась, а теперь – всё, точка поставлена. Как же больно знать правду, когда она не такая, как хотелось бы…
— И долго будешь так стоять? – послышался снисходительный голос Арчер позади.
Эхо резко обернулась. Видимо, Кастия возвращалась с прогулки – на ней была длинная меховая накидка.
— Привет, – напряжённо выдавила Дарк.
— Угу. Ты ко мне? Или дальше пойдёшь?
— К тебе. А что, тебе уже разрешили длительные прогулки?
— Я хорошо себя чувствую. И знаю лучше, что мне можно, а что нельзя.
Арчер открыла дверь и театральным приглашающим жестом предложила Эхо войти.
Оказавшись в помещении, Дарк приблизилась к дивану и сдержанно сказала:
— Может, присядешь?
— Что, у тебя новость ещё более ошеломляющая, чем та, что Лекса подалась в пираты? – бровь Кастии мрачно изломилась.
Присесть на диван потребовалось Эхо.
— Ты уже знаешь?
— Вчера вечером узнала.
— Как? – изумилась Дарк. – Газеты вышли только сегодня?
— Твой муж не говорил тебе, что с издателями надо дружить?
Эхо горько усмехнулась.
— Мой муж мне много чего не говорил. Или недоговаривал. Впрочем, уже не муж. От мужа только официальный статус.
Кастия обвела женщину внимательным взглядом и присела рядом с ней на диван.
— Что-то случилось?
Задумчиво покачав головой, Эхо выдавила улыбку.
— У меня – нет. А как ты восприняла новость о пиратстве… эмм… то есть каперстве Лексы?
— Пиратство, каперство – разница невелика. Разве что твой… кх… немуж слегка подстраховал её.
— Ты не сердишься на него? – осторожно спросила Дарк и затаила дыхание.
— За что? Мне благодарить его надо. Или ты про то, что он не сказал мне раньше о Лексе? Полагаю, он опасался, что для меня эта новость станет неожиданным ударом. Роан у тебя очень заботливый.
— Угу, очень, – вспомнив, каким образом совсем недавно Шармейн благодарила Роана, пробормотала себе под нос Эхо, а потом вдруг настороженно спросила: – Неожиданным ударом новость не стала?
— Разумеется, мне страшно, что Лекса там, где идёт война. Но неожиданным её исчезновение не было. Я сама оттолкнула её…
Дарк виновато посмотрела на Кастию:
— А, может, это я. Там, на «Змееносце», я сказала ей, что ты не можешь её видеть, потому что боишься ранить. Что она слишком впечатлительная, чистая, правильная. Может, именно поэтому она… и подалась в пираты.
Арчер на мгновение замерла, а потом покачала головой.
— Это не имеет значения. Я потеряла её не тогда. Я потеряла её пять лет назад, когда сбежала на Восток.
— Глупости. Она тебя любит, уж поверь, я знаю, о чём говорю.
— Любовь ещё ничего не гарантирует, – печально усмехнулась Кастия. – Вы вот с Роаном любите друг друга, но расстались.
Эхо почувствовала, как к горлу подкатывает ком, мешая говорить. Да и не привыкла она рассказывать о своих проблемах окружающим. Если что-то случалось, она говорила с Роаном, он был и мужем, и другом одновременно. Другими друзьями Эхо не обзавелась. Очевидно, страшно было дружить с наёмником из Гильдии Убийц, да и на одном месте «бладарки» подолгу не задерживались. Но с Кастией она прошла сложный путь: сначала публичное разоблачение шпиона, укоренившегося во дворце шаха, затем неприязнь из-за Лексы, вновь обретшей свою первую любовь, потом вынужденное сосуществование во время побега, а ещё шок оттого, что в Арчер влюбился Гаяр, деловое партнерство в «Норг-Айс», и наконец осознание, что Кастия стала тем человеком, которому Эхо доверяет, к которому привязалась, а главное – человеком, который принимает Эхо со всеми её скелетами в шкафу. Разве это не дружба?
— Я только что видела, как Роан целовался с Шармейн, – неожиданно даже для себя объявила Дарк и вдруг почувствовала, как становится легче, когда не удерживаешь плохое внутри.

[生]

***

Шла четвёртая неделя каперства капитана Браннер. По настоянию доктора Джека Андерса Лекса решила дать передышку команде: «Страж Севера» встал на рейд недалеко от приграничного порта (не только воздушного, но и морского). Это был «островок» мирной жизни. Ближайшие к городу поселения находились на Крайнем Востоке, а потому восточные патрульные суда почти не бывали здесь, тем более теперь, когда войска северных ярлов сдвинули границу вглубь земель шаха. Зато в порту периодически появлялись пиратские воздушные и морские корабли: город принимал их (а главное – награбленное добро), а пираты не трогали город. Вот такой получался симбиоз, по словам доктора Андерса.
Вообще, последние дни Лекса сильно сдружилась с Джеком. Он много знал и о Западе, и о Востоке, был хорошим рассказчиком и советчиком. Но, конечно, прежде всего он был доктором и следил не только за физическим здоровьем команды, но и душевным (психическим, как он научно это называл). Большая часть команды сегодня была отпущена в город поправлять «психическое здоровье», а Браун расположилась в капитанском салоне, ожидая доктора и старпома. Агвид тоже любил послушать занимательные истории Джека. Вот только оба почему-то задерживались, а Лекса очень не любила оставаться одна. Ей хватало и ночей, чтобы изводить себя вопросами о Кастии.
Наконец Джек и Агвид появились, затаскивая в салон что-то громоздкое, высокое, под чехлом.
— Если это новая носовая скульптура, то мой салон – не место для неё, – скептически заметила Браун.
— У «Стража» уже есть новая отличная скульптура, другая – не нужна, – не без гордости отозвался Агвид.
Мужчины установили свой груз недалеко от боковой стены.
— А это подарок для «нашего Стража», – улыбнулся доктор, указывая на саму Лексу. – Не поверите, выменяли на пиратском судне!
— Теряюсь в догадках, что там? – Браун приблизилась к своему подарку и приподняла ткань чехла. – Доктор Андерс, вы ведь шутите? ЭТО мне?
— Совершенно верно. И не пытайтесь отказаться. Вы, наверное, не помните, но я как-то приходил к вашим родителям на Рождество, и вы играли гостям на арфе. Вам тогда лет 13 было.
Лекса передёрнула плечами:
— О нет, я прекрасно помню. В смысле, тот вечер. И мой позор. Это был последний раз, когда я касалась струн.
— Почему позор? Гости аплодировали.
— Угу, ребёнку из вежливости. Дабы не расстраивать моих родителей.
— Вы всегда так строги к себе, капитан Браннер? Это вредно. Заявляю вам, как врач.
— А игра на арфе полезна, да? – с вызовом спросила Лекса. – Для этого, вашего, как его там, психического здоровья?
— Во-первых, для вашего, а не для моего. А во-вторых, абсолютно верно.
Агвид, молчавший до этого момента и занимавшийся расчехлением инструмента, вдруг вдохновенно заявил:
— Арфа – один из древнейших музыкальных инструментов. А создали её из оружия! Заметили, что тетива лука издаёт исключительный звук при вибрации. А за счёт изгиба лука получились струны разной длины.
Лекса и Джек оторопело уставились на «лектора».
— Что? – нахохлился старпом. – Думаете, я только об оружии и службе знаю? Между прочим, я на барабане умею играть!
— Походном? – не удержался от шутки доктор.
— И походном тоже!
— Может, нам здесь оркестр организовать?
— Это без меня, – категорически покачала головой Браун. – Что ж, доктор Андерс, если вы так сильно печётесь о моём душевном состоянии, то лучше я приму ваше предыдущее предложение – отправимся в питейное заведение. А ты, Агвид, остаёшься за главного на судне. Можешь даже поиграть на моей арфе. Или пострелять из неё, как из лука.
Мужчины тихо рассмеялись.
— А ждать-то вас когда? – вдруг поинтересовался старпом. – К вечеру? Или к утру?
— Да, – кивнула Лекса, покидая салон.
— Что «да»? Опять «да»?

Улица с барами, салунами и игорными заведениями располагалась между морским и воздушным портом. Судя по внешности слоняющихся здесь людей, город принимал гостей со всех земель, будто и не было никакой войны на Востоке.
— Мисс Браун, как вы относитесь к азартным играм? – поинтересовался вдруг доктор.
Когда они оставались наедине, Джек временами использовал старое обращение к ней, и Лекса ощущала некоторую ностальгию по прежней жизни. Точнее, по дому, по родителям, по дружеским, беззаботным визитам Кастии. Бедные родители… Что они думают о дочери? Читали ли они в газетах новости с Востока? Верят ли им? А может, лорд Кейн сочинил для них другую историю? Убедил же он когда-то Лексу и всех остальных, что агент Арчер погибла.
— Мисс Браун?
— О-у. Извините, задумалась. Да, я… В смысле, нет. Никогда особо этим не увлекалась.
— А я, признаться, увлекался. Рулеткой. По молодости изучал теорию вероятностей и чувствовал себя почти Плезом Баскалем. А потом не заметил, как появилась потребность играть. Снова и снова. Жутко затягивает, должен сказать.
— Но у вас хватило силы воли остановиться?
— Да, к счастью, я встретил свою будущую супругу, – на губах доктора появилась лёгкая улыбка. – Она дала мне силы побороть этот недуг.
Лекса вдруг осознала, что доктор тоже лишился любимого человека, отправившись на Восток. А она никогда и не интересовалась, есть ли у Андерса семья, и не задумывалась о чужих потерях.
— Ваша супруга… она осталась в Полискане? – тихо спросила Браун.
— Навсегда.
— В каком смысле?
— Умерла.
— О-ох… простите.
— Это было 23 года назад. Но память о ней до сих пор даёт мне силы бороться с разными недугами: своими, чужими, физическими, психическими.
«Да, память – вещь упрямая», – горько усмехнулась про себя Лекса, и перед глазами тотчас всплыл образ Кастии.
— А что движет вами, мисс Браун? – поинтересовался Джек.
Ответить Лекса не успела: из дверей ближайшего строения вдруг вылетело шестеро парней, бранясь и раздавая друг другу тумаки.
— Это что, наши? – оторопело выдавила Браун, замирая посреди дороги.
— Трое, – уточнил доктор.
В то же мгновение к драчунам присоединилось ещё четверо, которых вытолкали из дверей охранники. Взгляд Лексы потемнел и сделался грозным, однако прежде, чем девушка успела как-то отреагировать, Андерс взял её под локоть и утянул в сторону.
— Капитан Браннер, вы сами дали матросам свободное время. Да, в «пикантных заведениях» иногда случаются драки.
— В пикантных?
— Нуу, это там, где мужчины могут… не чувствовать себя одиноко…
— Доктор Андерс, я в курсе, что такое публичные дома, мне не 15 лет, – сухо заметила Лекса. – И я не одобряю этого!
Джек неопределённо покачал головой.
— То, что вы не одобряете, конечно, хорошо. Для вас. Но в длительных походах, тем более военных, лучше уж пусть солдаты отдыхают с ночными жрицами, чем неволят пленниц. Да и государству польза: на большинстве земель такие дома облагаются налогом.
— С этим сложно спорить. Однако у меня давно зреет вопрос по дисциплине. Кажется, часть моих матросов считают себя пиратами… А нужно, чтобы все считали – партизанами. Так что, доктор Андерс, будем перевоспитывать и менять их, как вы там говорите, психическое восприятие? А начнём мы с поиска портных – пошьём всем форму.
— То есть в бар мы не идём? – насторожился Джек, но тотчас предложил: – Кстати, мы можем зайти туда, чтобы спросить, где найти портных.
Лекса не смогла сдержать улыбку. Доктор Андерс нравился ей всё больше и больше.
В тот же момент двери борделя вновь распахнулись: на этот раз на улицу выбежала молоденькая темноволосая девушка. Перескочив сразу через несколько ступенек, она едва не потеряла равновесие, чудом удержавшись на ногах.
— А ну стой, дрянь мелкая! – вдруг послышался угрожающий рык, а затем в дверях показалась здоровая мужская фигура. – Хуже будет!
Беглянка с испугу рванула ещё быстрее, но наступила на подол платья и не просто упала, а ещё и прокатилась кубарем по земле. В конечном итоге она оказалась у ног Лексы и Джека. Доктор тотчас поспешил на помощь, помогая девушке подняться, а вот Браун не сводила мрачного взгляда с преследователя, неровной походкой направлявшегося к ним. Это был Чарльз Пайк – её боцман.

[生]

***

Вслед за Пайком на улицу выплыл толстый низенький человечек.
— Онтари! Иди сюда! – визгливо закричал он. – Немедленно! Слышишь?! Неблагодарное отродье!
Лекса бросила короткий взгляд на девушку: ту парализовало от страха, в глазах застыли слёзы. Между тем боцман нагнал свою жертву и ухватил за плечо огромной лапищей.
— Это моя!.. Спасибо, что поймали, док!
— По-моему, девушка не хочет идти с вами, мистер Пайк, – назидательно заметил Андерс.
— Я купил её по тройной цене! Эй, хозяин, как тебя там… – боцман оглянулся на приближающегося толстяка, – подтверди!
Хозяин борделя в длинных оранжево-огненных одеяниях, с множеством перстней на руках и с широким дорогим поясом вызвал у Браун отвращение. На его фоне Кара Купер смотрелась бы светской почти приличной дамой.
— Всё верно: нетронутый цветочек – тройная цена! – подтвердил толстяк. – Этот товар уже продан. Но, если господа желают, я и им подберу товар на любой вкус.
Лекса едва не передёрнула плечами.
— Не желают, – сурово отрезала она и грозно посмотрела на боцмана. – Чарли, а ты не слишком стар для девочки? А ну пусти её! Живо!
— Капитан, я на отдыхе… имею право… – растягивая слова, запротестовал Пайк.
— Отдых закончился. Отправляйся на судно и по дороге захвати наших драчунов, – Браун указала на парней, выясняющих отношения неподалёку (некоторые, правда, уже не выясняли, а лежали на земле).
Боцман замялся, но всё-таки отпустил свою добычу.
— Деньги верни! – велел он толстяку.
— Сделка заключена! – взвизгнул тот. – Никаких возвратов!
Пайк ухватил хозяина борделя за грудки и с силой тряхнул.
— Ладно-ладно! Чего так волноваться-то?! – толстяк вынул из-за пояса несколько монет и протянул боцману.
Забрав деньги, Пайк наконец ушёл.
— Глупая бездельница! – рассвирепел толстяк и замахнулся, чтобы ударить девушку.
Лекса, однако, перехватила его руку.
— Сколько она стоит? – жёстко спросила Браун.
— На час? Два? – тут же встрепенулся хозяин борделя и приготовился торговаться. – Она ещё девственница! Прекрасный цветочек…
— Навсегда.
— В каком смысле?
— Она рабыня? Пленница? Я хочу её выкупить.
— Она дочь шлюхи, что у меня работала и умерла десять лет назад. Я приютил эту неблагодарную девчонку! За ней огромный долг: я столько лет её кормил, одевал, дал крышу, а она… ни черта не делает!
— Это неправда, – вдруг объявил доктор, демонстрируя Лексе руки девушки (загрубевшие мозоли на ладонях, стёртые до ссадин пальцы, следы ожогов).
— Я очень не люблю, когда меня обманывают, – мрачно произнесла Браун.
Её рука медленно легла на рукоять пистолета, пристёгнутого к бедру.
— Пятьдесят золотых! – тотчас назначил цену толстяк. – Исключительно из уважения к вам.
Лекса многозначительно посмотрела на Джека:
— У меня только двадцать.
— А у меня – семь. Но пятьдесят золотых – это грабёж! Верблюда можно купить!
— Хорошо, давайте двадцать семь, – согласился толстяк. – Остальное принесёте в следующий раз. Так понимаю, в нашем портуБ вы будете частыми гостями.
Получив деньги, хозяин борделя убрался в своё заведение.
— Как тебя зовут? – поинтересовалась у девушки Лекса.
— Онтари, госпожа.
— Я тебе не госпожа. Ты свободна, Онтари. Можешь идти, куда захочешь.
— К-куда? – растерянно спросила девушка.
— Куда угодно.
Взгляд Онтари потух, плечи опустились. Попереминавшись с ноги на ногу несколько секунд, девушка вдруг побрела к борделю.
— Ты куда? – в изумлении остановила её Браун, ухватив за кисть.
— Д-домой…
— Это больше не твой дом. Найди себе другой.
— Кто возьмёт на работу девушку из «комнат удовольствий», да ещё пустит жить? – тихо проронила Онтари.
Она попыталась высвободить руку, но Лекса не отпустила.
— Милая Онтари, а чем вы занимались в этом заведении? – кивнув на бордель, поинтересовался вдруг доктор Андерс.
— Стирала, гладила, убиралась, по кухне помогала, с поручениями разными бегала.
— Хм… Капитан Браннер, мне кажется, эта девушка может вам пригодиться. Что скажете?
Лекса обвела девушку внимательным взглядом: молоденькая, с тёмными выразительными глазами и длинными ресницами, с красивыми острыми чертами лица, с привлекательными изящными формами. Но, очевидно, с непокорным бунтовским характером, раз умудрилась сохранить девственность в борделе.
— Мы на секундочку, – выдавила улыбку Браун и, взяв Джека под руку, увела его в сторону. – Доктор Андерс, вы понимаете, что предлагаете мне взять на борт источник раздора? Женщина на судне – плохая примета! Тем более такая красавица.
— А вы что, не женщина? – иронично протянул Джек. – Я уже не говорю про вашу внешность…
— Я – другое. Я – капитан. Команда не воспринимает меня иначе.
— Кто вам это сказал, мисс Браун?
— Что-о?.. – Лекса на мгновение оторопела, но тряхнула головой, отгоняя прочь неуместные мысли. – Доктор Андерс, сейчас не об этом.
Лицо Джека вдруг сделалось строгим.
— Капитан Браннер, вы рассуждаете, как типичный представитель Запада: Онтари нельзя на корабль, потому что она девушка, да ещё красивая. А мне-то казалось, что вы многому научились, побывав на Востоке и Крайнем Севере.
Лекса оглянулась на девушку. Та стояла, понуро опустив взгляд в землю.
— А знаете, док, мне нравится ваша идея, – внезапно объявила Браун. – Возьмём женщин к себе: нам нужны прачки – стирать форму, помощницы коку – заготавливать еду. Вам тоже найдём помощниц.
— Подождите-подождите! Я не говорил, что надо полкорабля женщин набрать. Всё-таки у вас боевое судно, сражения, смерти.
— Я тоже не говорила, что мы на судно их возьмём. Нам нужен лагерь – тайная стоянка, где можно отдыхать, прятаться, пережидать плохую погоду. Не этот порт, а поселение с надёжными людьми.
Глаза Джека подозрительно сузились:
— Где мы такое найдём?
— Бросьте, доктор! Я давно поняла, что вы общаетесь с повстанцами. Да, сейчас они разрозненны, разбросаны по поселениям малыми группами… Но, если бы они знали, что есть место, где их примут, где сам Страж Севера будет защищать их, то, неужели бы, они не захотели поселиться там? А я бы в скором времени смогла обзавестись ещё одним кораблём или даже двумя.
— Хм… Это довольно серьёзный план, мисс Браун. Вы уверены, что готовы идти до конца? От вас будут зависеть жизни очень многих людей.
— Я никогда ещё не была так уверена, доктор. На каперском корабле я не попаду в Аркадад. А вот если мы устроим партизанский лагерь, наладим связи с повстанцами на Востоке, то думаю, я смогу выйти на Ниа Блад…
Джек изумлённо уставился на Лексу:
— Вы про мо-алем Блад? Наставницу «бладарков» восточных шахов? Женщину, стоящую в тени трона уже третьего правителя этих земель?
— Вы знаете её?
Нервно сглотнув, доктор замотал головой.
— Н-нет… Я просто много слышал об этой женщине… Ещё во время своего первого посещения Востока. Она очень коварна! Зачем вам связываться с ней?
— Надо. Придёт время – расскажу.
Джек неодобрительно нахмурился.
— Забудем пока о далёких планах, – предложила Лекса, разворачивая доктора в сторону ожидающей их девушке и возвращаясь. – Онтари, я могу предложить тебе новый дом. Но пока только на боевом судне. Мы часто бываем в сражениях, и смерть всегда ходит поблизости.
— Как я должна буду расплачиваться? – насторожилась девушка, и её красивые тёмные глаза пронзили Браун точно лезвие.
— Не волнуйся, никто не посмеет тебя тронуть. Будешь помогать по хозяйственным делам.
На губах Онтари проступила робкая улыбка, и девушка благодарно закивала.

***

После заказов у портных, которых указала Онтари, Лекса с доктором и новоиспечённой помощницей вернулась на судно. Оставив девушку в своей каюте и велев осваиваться, Браун ушла проведать боцмана. Точнее, вразумить (и приказать Пайку, чтобы вразумил других матросов), дабы избежать возможных проблем из-за присутствия на корабле девушки из «комнат удовольствий». Боцман, если и был чем-то недоволен, то вида не показал и заверил, что никто из команды докучать Онтари не будет. А ещё Пайк попытался объяснить, что перебрал со спиртным, потому позарился на молоденькую девчонку, но на самом деле он не такой уж плохой человек, как могла подумать о нём капитан. Браун не стала разубеждать боцмана, что очень радеет за его нравственную сторону, и вообще заявила, что пьянство и разврат позорят «Стражей Севера». В итоге Пайк пообещал, что возьмётся за перевоспитание особо некультурных матросов.
Браун вернулась в каюту уже за полночь и обнаружила Онтари уснувшей на кушетке. А ещё Лекса обнаружила за деревянной ширмой ванну, от которой поднимался пар. Рядом на табурете лежали мыло, мочалка, тарелочка с лепестками и бутыльки с разноцветными жидкостями. Браун не могла припомнить, что бы у неё было столько всего. Отказывать себе в удовольствие принять ванну капитан не стала и даже накидала в воду лепестков и полила цветные жидкости.
Сама, не заметив как, Лекса задремала. А снилась ей Кастия: они встретились, спустя долгие месяцы (или года?) разлуки, и не могли насмотреться друг на друга. Сначала насмотреться, затем – насладиться. Сон ещё никогда не был так реален: тело с удовольствием откликалось на ласки. Однако в какой-то момент мозг Браун проснулся, заподозрив неладное. И действительно, Онтари сидела на краю ванной и аккуратно водила мочалкой по её телу.
— К-как… К-какого чёрта? – ошарашенно выдавила Лекса, ухватив девушку за запястье. – Что ты делаешь?
Браун поспешила вынуть руку Онтари из воды.
— Готовлю вас ко сну, – как ни в чём не бывало ответила та. – Простите, я сама уснула, пока ждала вас.
— Во-первых, меня не надо ждать. Я могу возвращаться во сколько угодно, а могу вообще не прийти ночевать. А во-вторых, меня не надо намывать.
— Почему? Я хорошо умею это делать. Наших самых красивых девушек я и мыла, и масла втирала. Особенно, когда к ним богатые клиенты приходили.
— Онтари, забудь свою прошлую жизнь. Я не «бабочка» и не госпожа тебе. Я – капитан, а ты… ты… просто личная помощница.
— Так я и пытаюсь помочь: вы неправильно моетесь, – убеждённо заявила девушка. – Да ещё половину масел зачем-то вылили в воду. Их в тело нужно втирать. Простите, но кожа у вас… в общем, вам точно нужна помощь.
Лекса невольно перевела взгляд на свои руки, скрещенные на груди. Кожа, как кожа. Нормальная, обычная.
— Откуда ты вообще взяла масла и… прочее? – с нотками раздражения в голосе поинтересовалась Браун.
— К доктору зашла. У него много всяких компонентов для лечения. Но кое-что из них и для ухода за телом использовать можно.
— Как ты нашла доктора Андерса?
— Вы же сами показали мне его каюту, когда сюда вели.
— А воду в ванную тоже он натаскал? – нахмурилась Лекса.
Девушка быстро замотала головой:
— Нет-нет! У доктора был какой-то матрос… Агвид, кажется. Он с удовольствием мне помог.
Браун несколько раз хлопнула глазами, а затем строго произнесла:
— Агвид – старший помощник на судне. Второй человек после капитана. Понимаешь? Его нельзя заставлять таскать вёдра.
— Простите, я не знала. Но он сам предложил мне помощь.
— Ну ещё бы… – пробурчала Лекса. – Ладно, завтра утром я расскажу тебе о жизни на корабле и о твоих обязанностях. А сейчас иди спать. На кушетку. Запасное одеяло в сундуке в углу справа. То есть слева. В общем, найдешь.
Онтари скованно кивнула:
— Да… Простите, я не хотела вас огорчать. Наоборот, хотела приятное, полезное сделать. Пожалуйста, простите.
— Чё-ё-ёрт… Онтари, я не огорчена. Всё нормально.
— Если бы было нормально, вы бы приняли мою помощь.
Лекса внимательно посмотрела на девушку: внешность той была не особо восточная. А может, вообще не восточная. Конечно, в публичных домах девушки были с разных земель и перенимали традиции, которые диктовали хозяева. Но Онтари, очевидно, росла с традициями Востока и других не знала. Браун вдруг вспомнила, как в гареме шаха её тело приводили в порядок: скоблили, намывали, удаляли волоски, что-то втирали. Тогда для неё это было шокирующим действом.
— Послушай, Онтари, я большую часть жизни провела на Западе, а сейчас живу и служу Крайнему Северу. Некоторые восточные традиции чужды мне, понимаешь?
— В тех землях не моются? – совершенно искренне удивилась девушка.
Лекса с трудом удержалась от смеха.
— Нуу… Скажем, там не так сильно моются.
— Хорошо, я буду мыть, как привыкли: несильно, недолго.
Браун шумно выдохнула, кажется, проще было согласиться с Онтари, чем переубедить в чем-либо.

[Барс]

— Совершенно верно. И не пытайтесь отказаться. Вы, наверное, не помните, но я как-то приходил к вашим родителям на Рождество, и вы играли гостям на арфе. Вам тогда лет 13 было.

Ага, как-то заглянул на Рождественский "огонек" к лорду и леди Браун, статус знаете ли обязывал )))

— А я, признаться, увлекался. Рулеткой. По молодости изучал теорию вероятностей и чувствовал себя почти Плезом Баскалем.

У Альберта Эйнштейна была своя теория по поводу рулетки. Он полагал, что единственный способ выиграть в рулетку - это стащить деньги с игрового стола, когда крупье отвернётся.

— Н-нет… Я просто много слышал об этой женщине… Ещё во время своего первого посещения Востока. Она очень коварна! Зачем вам связываться с ней?

Если много слышал, то "О, это страшная женщина, ее боится сам кардиналшах", а коварная звучит как-то по-свойски Кстати, каким образом еще студентом медицинского во время военного похода ему довелось помогать не только своим/западным врачам, но и врачу с Востока....

[生]

Ага, как-то заглянул на Рождественский "огонек" к лорду и леди Браун, статус знаете ли обязывал )))

Во-первых, Ёжик писал, что родители - ДЖЕНТРИ (и как и доктор тоже В ПРОШЛОМ служили в магистрате... и не были такими ханжами как лорд Кейн) никак не лорды/леди)) а во-вторых, Ёжик создал другой МИР, а там раскладка такая:
Сословия
Высшее:
1) Гроссмейстер, Лорды
2) Профессионалы (агенты магистрата), предприниматели
3) Преподобный мейстер, Джентри (обладал достаточными богатствами, чтобы не работать, но получить хорошее образование и существовать на доход от аренды земли), Сквайеры (землевладельцы, без титула), высший офицерский состав
Среднее:
1) Мейстеры
2) Торговцы, офицеры
3) Младший офицерский состав, крупные ремесленники
Низшее:
1) Солдаты, ремесленники, менялы
2) Вилланы, рабочие, слуги, наёмники-солдаты
3) Прочие наёмники

зы: Ёжик ведь зануда, забыла?  

У Альберта Эйнштейна была своя теория по поводу рулетки. Он полагал, что единственный способ выиграть в рулетку - это стащить деньги с игрового стола, когда крупье отвернётся.

Ооочень правильная теория)))
Или как Фандорин выигрывал в рулетку - потому что печь чуть деформировала то ли стол, то ли рулетку... сейчас уже не помню)))

коварная звучит как-то по-свойски

как будто он не понаслышке знает, о чём говорит, правда?  

Кстати, каким образом еще студентом медицинского во время военного похода ему довелось помогать не только своим/западным врачам, но и врачу с Востока....

"Это спойлер, детка!"

[Барс]

зы: Ёжик ведь зануда, забыла? 

Не забыла ))

Во-первых, Ёжик писал, что родители - ДЖЕНТРИ (и как и доктор тоже В ПРОШЛОМ служили в магистрате... и не были такими ханжами как лорд Кейн) никак не лорды/леди)) а во-вторых, Ёжик создал другой МИР, а там раскладка такая:

Помню и знаю такую раскладку ))
Блин! "Ага, как-то заглянул на Рождественский "огонек" к лорду и леди Браун, статус знаете ли обязывал )))" Если поменять )) на  смысл изменится?
Джек умело использует свои связи, ведь в доме Браун он может завязать очень полезные знакомства с такими ханжами как лорд Кейн и т.д.

Но память о ней до сих пор даёт мне силы бороться с разными недугами: своими, чужими, физическими, психическими.

Вот! А если использовать гипноз, то....   Спой, птичка, не стыдись! Это огромная база информации и компромата

— То есть в бар мы не идём? – насторожился Джек, но тотчас предложил: – Кстати, мы можем зайти туда, чтобы спросить, где найти портных.

Не поленилась, нашла 

А ещё он за обедом в кают-компании угостил агентов и «бладарков» вином из личных запасов (мейстер отказался из-за обета, доктор - по медицинским соображениям).

Медицинские соображения..."Как говорит наш дорогой шеф, за чужой счёт пьют даже трезвенники… и язвенники!", но не последователи ислама ))

Если существуют медицинские соображения, зачем так настойчиво тянуть Браун в бар?

[生]

Если поменять )) на   смысл изменится?

Кого на кого?   Не въехала))

Вот! А если использовать гипноз, то....  Спой, птичка, не стыдись! Это огромная база информации и компромата

))))))

Если существуют медицинские соображения, зачем так настойчиво тянуть Браун в бар?

Иногда просто приятно посмотреть на друзей, как ОНИ пьют (а ты за рулем, поэтому не можешь) и становится хорошо)))

[Барс]

Если поменять )) на  смысл изменится?

Кого на кого?  Не въехала))

Если поменять в конце фразы смайлик с на  смысл изменится?

Если существуют медицинские соображения, зачем так настойчиво тянуть Браун в бар?
Иногда просто приятно посмотреть на друзей, как ОНИ пьют (а ты за рулем, поэтому не можешь) и становится хорошо)))

Ага, но он не за рулем. Хочешь узнать правду о себе,-пей алкоголь с друзьями, если приятно слушать лесть,-пей с врагами.

— Я только что видела, как Роан целовался с Шармейн, – неожиданно даже для себя объявила Дарк и вдруг почувствовала, как становится легче, когда не удерживаешь плохое внутри.

Возможно, Джек как друг хочет помочь Лексе и под рюмочку она сможет излить душу и ей станет легче )) Тогда и совет взять Онтари на корабль можно расценить как помощь, а может и нет 

[生]

 

[生]

Лекса пожалела о том, что согласилась, через несколько дней. Накануне был тяжёлый бой с хорошо вооружённым и укомплектованным восточным кораблём. Команда врага билась отчаянно, в плен никто не желал сдаваться. Лишь трое тяжелораненых оказались захвачены. Они и поведали, что судно выполняло особое поручение шаха – уничтожить «Страж Севера». После боя Браун явилась к себе в каюту уставшая, перепачканная кровью, в порванной и порезанной одежде и с некоторым количеством алкоголя в крови (надо было «запить» новость, что на неё открыл охоту Трис-Тан Халид). Ей дико хотелось отдохнуть, а Онтари настаивала, что грязной на кровать нельзя. Конечно, Лекса не послушалась, поэтому девушке пришлось раздеть её во сне и попытаться смыть следы битвы влажными полотенцами. Что было дальше, Браун помнила смутно. То есть она помнила, что соблазнила Онтари (поначалу растерянную и зажатую), но без подробностей ночи. Утром же, увидев обнажённую девушку в своей постели, Лекса вдруг осознала, что была когда-то на месте той. А теперь Браун заняла место Эхо. «Иногда я развлекаюсь с девушками», – заявила ей Дарк после первой ночи. Какая злая ирония: тогда Лекса оскорбилась, а сейчас собиралась сказать Онтари то же самое. Ну а что ещё могла сказать Браун? Извиняться – глупо. Признаваться в чём-то – ложь. В конце концов, ничего вопиющего не случилось. Тем более для девушки, выросшей в борделе… И вообще, может, самой Лексе сейчас в сотню раз хуже: она предала Кастию!
Браун хотела покинуть каюту до того, как девушка проснётся, но не успела. Онтари открыла глаза, и в них поочерёдно появились: замешательство, смущение, настороженность и ожидание. Да, от Лексы явно ждали какую-то реакцию и объяснения. Однако вместо этого Браун строго произнесла:
— Мои одежда, оружие, завтрак. Живо.
Испуганно вздрогнув, Онтари бросилась исполнять свои обязанности.
Лекса выругалась про себя. На себя! Такая чёрствость была ей совсем несвойственна. С другой стороны, может, так будет проще? Ей некогда отвлекаться на посторонние дела, заботы. Нужно сосредоточиться на цели. Да, пожалуй, хватит с неё излишней деликатности и терпимости.

Лекса стояла на палубе перед своими офицерами и матросами, выстроившимися в три шеренги. Им наконец пошили форму: бледно-голубые штаны, рубахи, синие пояса и обувь. Правда, последняя была не на всех.
— Почему часть команды босая? – хмуро обратилась Браун к старпому, стоящему по правую руку от неё.
— Синюю обувь на Востоке имеет право надевать только шах и его семья, – тихо отозвался Агвид.
— Полагаешь, я не в курсе? Я задала другой вопрос.
— Это матросы, особо преданные традициям Востока.
— «Страж Севера» – это МОЯ территория, – громогласно объявила Лекса. – Здесь Крайний Север. Здесь нет восточных традиций. Здесь вообще только одна традиция: слово капитана – закон. Кто не исполняет моих приказов, сходит с корабля незамедлительно. Без швартовки.
— Надеть обувь немедленно! – прикрикнул на команду Агвид.

[生]

***

Теперь, когда Кастия находилась в цитадели, она занималась бумажными делами агентства «Норг-Айс», а Эхо – «полевыми». В этот вечер Дарк сильно припозднилась: Арчер отправила её по текущему расследованию в судебный архив, но местный годи (верховный судья) отклонил запрос на вынос материалов. Эхо пришлось встречаться с ним лично и уговаривать. Увы, внушающих почтительный страх одеяний «бладарков» она больше не носила, так что потребовалось слегка принарядиться и освежить в памяти приёмы флирта. В общем, разрешение на вынос из архива материалов Дарк получила, а ещё получила приглашение в дом судьи в любое время дня и ночи. «Ночи» было особо красноречиво подчёркнуто.
Вернувшись домой, Эхо сложила на стол в прихожей два толстенных свёртка из архива. Пока она снимала обувь и верхнюю одежду, взгляд зацепился за чужую дублёнку и сапоги. Вещи не были излишне роскошными, но дорогими – явно. Женщина прислушалась: из гостиной доносились тихие голоса.
— Сейчас посмотрю, – раздался голос Гаяра, и через несколько секунд в прихожей оказался сын. – О, мам, наконец-то!
Женщина вопросительно повела бровью.
— А у нас отец в гостях, – ответил Гаяр.
— Так поздно? – Эхо не спешила покидать прихожую.
— Нет, он уже давно пришёл, просто тебя ждёт.
Дарк показалось, что её ударили под дых. Зачем Роану её долго ждать? Только ради серьёзного разговора. И Эхо догадывалась какого! Рано или поздно Роан должен был поднять вопрос об официальном расторжении брака. Глупо было надеяться, что всё как-нибудь само образуется.
Эхо взглянула в зеркало, увидела бесконечную тоску в глазах и заставила себя собраться. В конце концов, это не конец жизни. У неё есть дети, тем более с Тагирой ещё не особо налажены отношения – надо работать над ними. А Роан… Роан навсегда останется в её воспоминаниях. Он останется в их детях. Останется в сердце. Но главное – Роан заслужил счастье! А Эхо будет счастлива, если будет счастлив её любимый человек.
Нацепив на лицо непробиваемо-флегматичное выражение, женщина направилась в гостиную. На диване перед горящим камином сидели Роан с Тагирой и рассматривали рисунки, выполненные углём. Это было недавнее увлечение дочери, но получалось у неё очень красиво.
— Добрый вечер, – спокойно кивнула Эхо. – Вижу, ты уже в курсе какой талант открыла в себе Тагира.
Роан поднял глаза на супругу и застыл, разглядывая её одежду: белоснежная рубашка с широкими рукавами, визуально утягивающий талию и приподнимающий грудь корсаж винно-красного цвета, облегающие бёдра и икра брюки в тон корсажу, ремень с переплетающимися кожаными лямками и двумя рядами блестящих латунных пуговиц с золотым кантом (в таком же стиле были выполнены и браслеты). Высокая причёска с вплетёнными золотыми цепочками и восточный макияж с акцентом на глазах и губах завершали образ, сочетающий в себе и элегантность, и современность, и налёт авантюрности. Из оцепенения Роана вырвал голос сына.
— Это Крайний Север в ней открыл, – усмехнулся Гаяр, – потому что здесь кругом камины и много угля!
— А в тебе Крайний Север открыл талант балабола! – не осталась в долгу сестра.
— А вам спать не пора? – обратилась Эхо к детям. – Вряд ли Анья утром разрешит вам поваляться в кроватях подольше.
— Но ведь папа пришёл, – Тагира прижалась щекой к плечу отца.
Эхо не смогла сдержать мягкой улыбки.
— Ладно, поболтайте ещё. Я пойду к себе, устала.
— От чего? – вдруг спросила дочь с нотками вызова в голосе, но, опомнившись, быстро посмотрела на отца и протянула ему очередной рисунок. – А это я Кагадар нарисовала. Пока ещё помню его.
Эхо и Роан невольно переглянулись, как в былые времена без слов обмениваясь мыслями, точнее, сокрытыми в глазах эмоциями. Женщина потупилась первой, а затем быстро направилась в свою комнату.

[生]

Первым делом Дарк смыла в ванной макияж: почему-то было неприятно, что муж видел её излишне накрашенной. Какая мысль пришла ему в голову? Наверное, как всегда, что Эхо развлекалась. А она и думать-то не могла о ком-то, кроме Роана, с тех пор, как потеряла его – тем обиднее было. Но ей, конечно, воздавалось по заслугам – лишь она сама виновата во всём.
Затем женщина направилась в свою комнату, по пути разбираясь с многочисленными застёжками корсажа. Очевидно, она перенервничала – пальцы слушались плохо, металлические замочки заедало, а потому Эхо не была аккуратна. В общем, вторую застёжку она умудрилась сломать пополам, третью же заело так, что замок не открывался. Дарк толкнула дверь комнаты, ругаясь себе под нос и тщетно пытаясь расстегнуть корсаж. Женщина не сразу заметила, что Роан в её комнате, а потому вздрогнула от неожиданности и застыла посередине помещения, когда супруг отошёл от окна, а затем приблизился к Эхо. Вот теперь Дарк поняла, что сначала надо было переодеваться, а потом уже умываться – наряд её был ещё более дерзким, чем макияж. Ничего не говоря, Роан принялся помогать супруге с застёжками: все замочки послушно открывались один за другим. Все, кроме того злосчастного третьего сверху!
— Ты его погнула, – сказал супруг, тщетно пытаясь справиться с последней застёжкой.
— А то я не знаю, – огрызнулась Эхо.
Нет, она не хотела грубить Роану, но тот стоял слишком близко, а его руки то и дело задевали её грудь, поэтому женщина испытывала гремучую смесь волнения и раздражения, и никак не могла справиться с дыханием.
— Тебе плохо? Зачем было так утягиваться? Можно я просто сломаю замок?
— Давно бы уже сломал!
И Роан сломал и, сняв корсаж, бросил его на пуф перед туалетным столиком.
— Я просто подумал, ты одолжила костюм для какого-нибудь дела и надо вернуть, – оправдываясь, ответил муж. – У тебя же таких никогда не было в гардеробе.
— Точно, у меня же только чёрные вещи были. Но откуда тебе знать, что у меня в гардеробе теперь?
Роан окинул супругу внимательным взглядом с головы до ног и помрачнел.
— А что ты делаешь здесь? – поспешила сменить тему Эхо. – Ты вроде с детьми остался общаться.
— Я отправил их спать.
— Так просто?
— Нет. Мы договорились, что утром они придут ко мне в цитадель, и мы проведём вместе несколько часов.
— Это хорошо, они будут рады… – сдержанно кивнула женщина и резко замолчала.
Она не видела никакого смысла затягивать встречу пустыми разговорами: томиться в ожидании было невыносимо.
— Так это костюм не для дела? – вдруг поинтересовался Роан. – И пришла ты почти в полночь не из-за работы? Для тебя это нормально теперь?
Эхо скрипнула зубами и впилась ногтями пальцев в ладони, с трудом сдерживая эмоции.
— Почему твои слова звучат, как оскорбление?
— Я просто спросил.
— Нет, ты не просто спросил! – всё-таки перешла на повышенный тон супруга. – Но тебя больше моя жизнь не касается. Хочешь официально расторгнуть брак? Прекрасно!.. А я… я могу делать, что угодно!
Взгляд Роана потемнел, сквозь рубашку было видно, как напряглись мышцы.
— Печально это слышать, – неестественно тихо произнёс мужчина.
— Да пошёл ты!
Эхо толкнула Роана в грудь, но тот крепко ухватил её за запястья. Слишком крепко.

***

Два с половиной месяца друг без друга превратились в мучительное испытание. И дело было не столько в отсутствии физической близости, сколько в потере душевного уюта. Несмотря на свою «убийственную» работу, Дарки всегда были уверены друг в друге и в том, что их семья способна вынести любые невзгоды. Хотя в данный момент душевное отошло на второй план – восполнить недостаток физической близости оказалось нужнее. Эхо так и не поняла, кто кого раньше поцеловал, точнее, набросился с жадными, дикими поцелуями. Потом Роан приказал (да, это был именно приказ!) «немедленно снять этот жуткий наряд». Впрочем, он сам этот приказ и исполнил, сломав ещё застёжки и на поясе жены. Правда, в тот момент Эхо больше интересовала одежда Роана, вернее, её снятие. На постели супруги тоже были нетерпеливы и необузданны: иступлённо ласкали и терзали друг друга, порой грубо, бесцеремонно, эгоистично.
За 15 лет семейной жизни у Эхо ещё не было с мужем такой яростной близости. Порой и хотелось, но Роан будто не мог преступить черту. А теперь преступил… Вообще стёр эту черту! Это Крайний Север на него так влиял? Власть, которой наделил конунг? Хитрое плетение интриг на пару с мо-алем Блад? Фру Дайозарг? Эта «милая фру» явно не так безобидна, как кажется. Молодую жену Эрлинга отравила, за Ледавгрена заступиться даже не пыталась (спокойно наблюдала, как убивают), научилась незаметно манипулировать братом, развлекаться в постели втроём не гнушается. Последнее, конечно, для Крайнего Севера нормально, но для Роана-то – нет! Во всяком случае раньше было «нет».
Печально усмехнувшись, Эхо поднялась с кровати.
— Ты куда? – утомлённо спросил муж, переворачиваясь на бок.
Женщина приблизилась к платяному шкафу и, вынув тёплый домашних халат, облачилась в него.
— Одеться. Чтобы проводить тебя, – наконец ответила она.
— Проводить? – переспросил Роан и даже принял сидячее положение.
— Ярл Айсард ещё на что-то претендует? В цитадели женщины позволяют ему оставаться в их покоях до утра?
— Какие женщины?
— Ну я пока знаю только о Дайозарг и Бордоне. Или их уже больше? Ярлам ведь никто не смеет отказать, да?
— Проклятье Красной Луны! – выругался Роан, поднимаясь с кровати. – Эхо! Что за бред?!
Супруга безучастно пожала плечами:
— Ну извини. За умными речами – это тебе к обитателям цитадели. А у нас позволительны и бред, и глупости-и…
— Это заметно! – сухо перебил мужчина и, сделав шаг вперёд, впечатал жену в дверцу шкафа. – Ты дура, нет у меня никаких женщин!
Роан в требовательном поцелуе припал губами к губам супруги. Развязав пояс халата, он распахнул полы, резким движением подхватил Эхо под бёдра и заставил обвить торс ногами.
Грехопадение у шкафа едва не стало натуральным падением – дверца не выдержала натиска, провалившись внутрь. Роан чудом удержал их с супругой, после чего они поспешили переместились на кровать.

— Ты, кажется, пришёл поговорить? – поинтересовалась Эхо, когда они с мужем утомлённые и удовлетворённые лежали на постели.
— Да, но…
— Что «но»? – переспросила женщина, так и не дождавшись продолжения.
— Не хочу… просить тебя о таком.
Роан с нежностью и болью во взгляде посмотрел на любимую.
— Однако хотел до того, как мы переспали.
— И тогда не хотел, но…
— Как много «но». Пока мы были партнёрами в Гильдии ты мне всё рассказывал, а теперь у тебя свои дела. Государственной важности. Видимо, лишь мо-алем Блад посвящена в них.
— Это как раз касается Гильдии, – нахмурился Роан. – Кастии через три месяца рожать – Трис-Тан Халид торопится. Только на этой неделе мы поймали двух «бладарков», пытавшихся проникнуть в цитадель. Прадед Пакса II сделал гениальный ход, когда подчинил себе Гильдию в Аркададе – взял на официальную службу. Это позволяет контролировать не только своих «бладарков», но и пришлых.
Брови Эхо изумлённо выгнулись:
— Ты хочешь провернуть такое же в Айсгольме? А меня хочешь (но не можешь) просить стать местной мо-алем Блад?
— Прости. Это жестоко по отношению к тебе, я не должен…
— Я согласна, – вдруг отрезала Эхо.
— Что-о?.. На что? Нет, ты не можешь… ты всегда ненавидела эту работу!
— Ты тоже хотел тихой, спокойной жизни с семьёй подальше от правителей. Но вынужден каждый день приглядывать за похотливым пьянчужкой, дабы тот не загубил Крайний Север. И не только приглядывать, а пытаться восстановить то, что конунг с ярлами уже разрушили. Про интриги, в которые тебя втянула мо-алем Блад, и говорить не приходится.
Роан задумчиво качнул головой:
— Ниа можно понять, Трис-Тан Халид губителен для Востока не меньше, чем Эрлинг для Крайнего Севера. И хотя мы с тобой родились не на Востоке, судьба этих земель не безразлична и мне.
— Тогда ты должен понимать, что чрезмерно уважаемая тобой мо-алем Блад тоже не будет хорошим правителем. Официальным или тайным – не суть. Она полностью поддерживала власть и шаха Тонмака, и его сына Пакса II. А те всегда лелеяли мечту о вооружённом захвате всех обозримых земель. Думаешь, если мо-алем придёт к власти, она забудет об этих планах? Уничтожит оружие, изобретённое учеными в стенах дворца Аркадада?
— Не думаю. Но сейчас ты забегаешь далеко вперёд. В нынешних условиях мы можем выбирать только «меньшее зло».
— Это так же, как ты выбрал для Айсгольма сестру конунга? – тонко усмехнулась Эхо. – Она «меньшее зло»? Поэтому ты мостишь ей дорогу к трону?
— Фру Дайозарг – не зло, – возразил Роан с суровой решительностью.
Супруга ощутила укол ревности. Разве не чувства делают людей слепцами? А Роан слеп! Ещё как!
— А кто она? Добро с бутыльком яда за корсетом?
— Эхо, не начинай… – предупреждающе покачал головой муж и слегка сощурился.
— Да как скажете, ярл Айсард.
— Ты просто предвзята к ней.
— И это странно, да? У меня ведь нет ни единого повода, да?
Шумно выдохнув, Роан поднялся с постели и, подобрав свою одежду с пола, принялся одеваться. Под ложечкой у Эхо противно засосало. И чего её опять понесло обсуждать Дайозарг? Ясно же, что муж будет защищать «милую фру», пока не вляпается в крупные неприятности, то есть пока не станет слишком поздно.
— Ты мне тоже какой-нибудь патент нарисуешь для руководства Гильдией в Айсгольме? – решила сменить тему Эхо. – Или я могу без «бумажки» отобрать власть у местных распорядителей?
— Если тебе надо, нарисую, – сухо бросил Роан.
— Не надо! – ещё менее любезно отрезала жена.

[生]

***

— Четыре месяца, а мы никуда не продвинулись! – досадливо процедила Лекса, глядя в окно своей хижины на поселение.
Остров, который она выбрала для тайного убежища, быстро обрастал лёгкими домиками из дерева, соломы и канатов. И большую часть хижин занимали не каперы, а «вспомогательный персонал». Матросы (несемейные), если сходили с корабля, обычно отдыхали в гамаках под навесами – благо климат позволял.
Доктор Андерс, сидевший в это время за столом и выписывающий на листок список необходимых ему лекарств (для пополнения запасов), отвлёкся от своего занятия и внимательно посмотрел на девушку.
— Вы это серьёзно, мисс Браун?
— Я всё ещё также далека от Аркадада, как в первую неделю своего «боевого похода», – с досадой бросила Лекса. – Территориально, так вообще, ещё дальше! Мы в море за несколько десятков миль от суши.
— Всего лишь восемнадцать, – добродушно улыбнулся Джек, поднимаясь с табурета и подходя к девушке. – Но дело не в расстоянии. Вы продвинулись очень даже далеко. Посмотрите, – доктор кивнул за окно. – У вас большой партизанский лагерь: каперы, повстанцы, «сочувствующие». И уже три воздушных судна, командор.
Каперы сами начали называть Лексу командором, когда она назначила Агвида капитаном на второй корабль. Третье судно «Ильнара» пришло к Браун пару недель назад прямо с командой повстанцев. За главного у них был молодой человек лет двадцати – сначала Лексу это сильно смутило, но доктор Андерс напомнил, что ей самой 26 с натяжкой. Вскоре Браун убедилась, что капитана «Ильнары» команда слушается неукоснительно. Однако было что-то настораживающее в Омиде (так звали молодого человека).
— Полагаете, «Ильнара» у нас задержится? Особенно, если мы будем топтаться на месте!
— А вы знаете, как переводится «Ильнара»? – вдруг спросил доктор.
— Как?
— «Пламя своей страны».
— Вот-вот, – нахмурилась Лекса, – вряд ли им по пути с застрявшими на этом острове!
— Куда вы так спешите, мисс Браун? Войска Крайнего Севера ещё не приблизились к Аркададу. Хотите прыгнуть в пасть леопарду и не увидеть конец войны?
Девушка тяжело вздохнула: как ей было не спешить? У Кастии оставалось не так много времени.
— Хочу прыгнуть и закончить эту войну, – жёстко процедила Лекса. – Я устала воевать, каждый день ждать ребят из рейдов, одних хоронить, других списывать калеками на землю. А всего лишь надо убрать одного человека – Трис-Тан Халида! И всё закончится…
— Полагаете? – скептически хмыкнул Джек. – То есть раньше это никому не приходило в голову? Или никто не мог это осуществить?
— Да.
— «Да» – не приходило?
— «Да» – не мог!
— Но позвольте, не вас ли с одной из «бладарков» шаха и одной из его жён до сих пор разыскивают за убийство Пакса II? Многие, безусловно, понимают, что правителя и его семью убил Трис-Тан…
— Это я, – прервала доктора Лекса.
— Вы – что?
Джек недоумённо уставился на девушку.
— В смысле, Пакса убила. Не семью.
Некоторое время Андерс озадаченно молчал, а затем погладил коротко стриженную бороду и заключил:
— Всё равно это не отменяет того, что не только вам в голову приходят мысли об убийстве шахов. Но доволен ли народ правителем, который пришёл на смену? Да, и при Паксе II было немало инакомыслящих и при его отце, но такого количества недовольных, как сейчас, история не помнит.
— Иногда мне кажется, что история Востока ваша родная, а вовсе не Запада, – скептически усмехнулась Браун, внимательно наблюдая за доктором.
— Что-о?.. О! Не пытайтесь меня спутать. Я говорю о том, что просто убить правителя – не выход. Его место займёт кто-то из его окружения, с такими же порядками, устоями, ценностями, а то и хуже. Другое дело коренной переворот, революция. И её лидер должен любить свою страну, свой народ. Он должен быть «пламенем свой страны»! И это не мо-алем Блад, с которой вы так жаждете встретиться.
Последнюю фразу Джек произнёс с какой-то трагической обречённостью.
— Перед моим порогом пока не выстроилась очередь из таких лидеров, – развела руками Лекса. – Поэтому приходится искать содействия Ниа Блад.
— Печально.
— Вы точно не знали её лично? Ощущение, будто вы скрываете страшную тайну, – девушка нарочито подозрительно сощурилась. – Может, сердечную тайну?
Лицо Андерса сделалось сосредоточенно-строгим.
— Это хорошо, что вы заговорили о сердечных тайнах. Я давно хотел побеседовать с вами на эту тему.
— В каком смысле? – тотчас насторожилась Лекса.
— Давайте-ка присядем, – доктор кивнул на табуреты, стоящие возле стола.
Любой другой на месте Джека уже получил бы отказ и не факт, что в любезной форме. Но мистер Андерс чем-то напоминал отца Лексы, и та не могла и не хотела относиться к нему неуважительно. Присев на табурет, девушка положила руки на стол, сцепив их в замок.
— Я вся внимание.
— Давно хотел спросить, вы Агвида отправили на другое судно, потому что он был расположен к вам? – доктор сосредоточил внимательный взгляд на Браун.
Да, Лекса ошиблась вначале решив, что её помощник симпатизирует Онтари. Со временем она поняла, что сама стала объектом его особого внимания, потому отправила Агвида капитаном на второй корабль.
— Потому что он перерос должность старпома и как никто подходил для командования на моём новом судне, – чётко ответила Браун.
— Ого! Вы заранее приготовили эту фразу или экспромт? Только не говорите «да»!
Джек добродушно улыбнулся, и Лекса улыбнулась в ответ, чувствуя, как уходит напряжение.
— Ну, возможно, его расположение ко мне тоже сыграло некоторую роль, – призналась всё-таки Браун.
— Так я и думал. А Онтари вы по этой же причине списали на берег?
— Что? – Лекса тотчас вновь превратилась в тугую пружину.
— Сначала вы отправили её со своего корабля в этот дом, а потом велели построить для неё отдельный. Я не слепой, девочка явно страдает от… эмм… вашего невнимания.
— Мне кажется, вы переходите границы светской беседы, мистер Андерс.
— Доктор Андерс, – тотчас поправил Джек. – Считайте это лечебной беседой. Терапевтической.
— Спасибо, конечно, доктор Андерс, но я не нуждаюсь.
— В чём? В любви? В тёплых отношениях? В этом нуждаются все, мисс Браун. Особенно в вашем возрасте. А вы держите всех на расстоянии, даже не хотите попробовать…
Мужчина вдруг осёкся, поскольку всколыхнулся канатный полог, и в хижину вошла Онтари с подносом, на котором несла суп и пару кусков хлеба.
— Вот видите, доктор, никакого расстояния – мой личный помощник всегда при мне, – вызывающе усмехнулась Лекса. – Попросить её принести порцию для вас?
Опомнившись, Джек тотчас поднялся из-за стола, забирая свой недописанный листок и пропуская Онтари. Та поставила поднос на столешницу и перевела непонимающий взгляд с командора на доктора и обратно.
— Нет-нет, у меня ещё дела, пойду, – кивнул на выход Андерс, но с места так и не сдвинулся.
— Я пришлю к вам Онтари за списком позже, – сказала Лекса, чтобы вывести доктора из состояния замешательства.
— Да, конечно. Спасибо… командор! Продолжим беседу в другой раз.
Браун не стала вновь повторять, что не нуждается в терапии. А когда полог за мужчиной опустился, Лекса вдруг поднялась из-за стола и, притянув к себе Онтари, накрыла её губы своими губами. Девушка послушно ответила на поцелуй и робко положила ладони на талию Браун. В тот же момент над островом разнёсся характерный треск – условный сигнал со смотровых башен о приближении чужих кораблей.