|
Ева Гончар
|
 |
« Ответ #276 : 24-Ноября-2017 21:15 » |
|
Майя полагала, что готова к любой реакции Артёма, станет ли он отпираться, оправдываться или даже угрожать. Вот сейчас он порывисто, как это ему свойственно, вскочит на ноги — и примется объяснять, что она всё не так поняла! Или назовёт фантазёркой и посоветует дикие фантазии держать при себе. Но Артём не вскочил, наоборот, откинулся назад в кресле и спрятал лицо в ладонях.
— Господи… Господи Боже мой… — невнятно простонал он. — Я знал, что добром это не кончится… но не думал, что выйдет настолько криво!..
Некоторое время он сидел, ничего не говоря, и тяжело дышал. Молчала и Майя. Наконец, он опустил руки на подлокотники и посмотрел ей в глаза. Выражение боли и муки, исказившее его черты, стало для неё неожиданностью.
— Майя Михайловна! При других обстоятельствах, я настаивал бы… — хрипло проговорил Артём, прокашлялся и начал заново: — При других обстоятельствах, я бы настаивал, что вы ошиблись. Что вы просто не знаете моего дядю, что деньги, которые он вложил в «Сердце гор» для него — семечки, что он и большей суммой рискнул бы, дабы преподать мне урок. Я бы настаивал, что понятия не имел про Царгуша, а про Павлика не сообщил вам для «чистоты эксперимента», или что-нибудь в этом роде. Я знал бы, что вы знаете, что я вру… но лучше уж так, чем сказать вам правду.
«При других обстоятельствах, — подумала Майя, — я бы сама не стала требовать правды, как не требовала все предыдущие дни!»
— Но допустить, чтобы вы считали меня причастным к тому, что случилось с вашими дочками… — голос Артёма опять стал хриплым, вынуждая его прочистить горло; руки так сильно стиснули подлокотники, будто хотели их выломать. — Допустить, чтобы… Майя Михайловна! Клянусь вам, я тут ни при чём! Я не знаю, где Таня. Не знаю, что произошло — я в этом не участвовал! И в Москву я приехал не для того, чтобы за вами следить. Поверьте мне, умоляю. У меня была совсем другая причина…
— То есть вы признаёте, что придумали расследование, чтобы выманить меня из Москвы?
— Признаю, конечно. Всё слишком очевидно, чтобы отрицать. Я понимал, что рано или поздно вы меня раскусите — говорю же, планировал отпираться до последнего. Просто надеялся, что разбираться вы будете немного дольше.
— И какова, в таком случае, цель вашего спектакля? — у Майи не было ни единой версии, кроме той, которая уже была ею высказана.
Артём зажмурился и сжал губы.
— Да говорите же! Ну!
— Я хотел побыть с вами рядом, — не размыкая век, тихо и медленно произнёс он.
Ей показалось, что она ослышалась.
— Вы хотели… что?
— Увидеть я вас хотел, понимаете?! Так сильно хотел, что думать не мог ни о чём другом. Я ведь ждал вас летом. Говорил себе: если вам у нас понравилось, вы обязательно снова приедете. Но вы написали, что приехать не сможете… значит, не так уж и понравилось…
— Мне очень понравилось, — растерянная до крайности, перебила Майя. — Просто мой муж устроил нам поездку на море в мае, и я…
— Это неважно, Майя Михайловна, — тряхнул головой Артём. — Не приехали, и всё, какая разница, почему? Я мечтал, чтобы вы сами захотели приехать. А тут как раз Павлик! Кое в чём вы, кстати, на самом деле, ошиблись. Это не дядя рассказал мне про Царгуша, а я рассказал ему. Я сам наводил справки, на это у меня ума хватило. И я уже представлял, чего ждать, когда наткнулся на те отзывы. Так вот, у меня был выбор: или вышвырнуть Павлика сразу, как только мы с Нури его выследили, или сколько-нибудь выждать, под предлогом того, что нужно выйти на заказчика. Я решил выждать. Другой возможности предложить вам игру в детектив судьба бы мне не подбросила.
Майя смотрела на него, вслушивалась в его интонации, стараясь найти хоть какие-нибудь признаки лжи — и не находила!
Глаза Артём, наконец, открыл, но взглядом с нею больше не встречался.
— Я боялся, что вы обо всё догадаетесь. Но в глубине души считал, что вы догадались ещё зимой. Помните, мы с вами танцевали — и вы сказали, что очень счастливы в браке?..
Майя помнила — но не придавала значения. Подумаешь, слишком крепкие объятия! Совместное приключение и новогодняя ночь кого угодно настроят на романтический лад. Когда на следующий день в «Сердце гор» появился Вадим, Артём столь безупречно держал себя с ними обоими, что никаких подозрений насчёт его излишней к ней симпатии у неё больше не возникало. Это теперь Майя узнала цену его спокойному дружелюбию — а тогда…
— …А вы, оказывается, не догадались, — продолжал он. — Не знаю, радоваться этому или нет. Я обещал себе, что забуду вас, как только вы уедете. Но не сумел. Чем больше дней проходило с вашего отъезда, тем чаще я о вас вспоминал. Искал в интернете… но вашего мужа там гораздо больше, чем вас. Дни считал до лета, понимаете? Воображал, как всё для вас устрою. Пусть с вами дочки будут или Вадим Альбертович — это ничего. Главное, что я смогу видеть вас, слышать ваш голос, чувствовать ваш запах. Я думал, что умру, когда вы написали, что не приедете.
— Ох, Артём!.. — сказала Майя, просто чтобы что-нибудь сказать.
— Тогда-то я и понял, что люблю вас! То есть решился самому себе в этом признаться, — поспешно, словно боясь передумать, проговорил молодой человек — и кинулся к её ногам.
Осыпая поцелуями Майны руки, которые ей не хватало окаянства у него отнять, он твердил, что любит её, что она лучшая женщина из всех, кого он когда-либо встречал, и он даже представить себе не мог, что бывают такие, как она. А потрясённая Майя металась между безуспешными попытками уловить недомолвки и фальшь — и столь же безуспешными попытками понять, почему она раньше не видела, какая буря бушует в душе Артёма. На этот раз всё, что он говорил — всё, от первого до последнего слова! — было живой и горячей правдой. Как могла она, так много замечающая и понимающая, когда дело касается других людей, и, между прочим, сразу сообразившая, что он в кого-то влюблён — как могла она не догадаться, что этот таинственный кто-то она же сама и есть?!
Потом Артём умолк и замер, по-видимому, крайне смущённый собственным взрывом. Майя осторожно высвободилась, погладила его по голове и попросила:
— Поднимитесь, пожалуйста. Мне ужасно неловко, когда вы… так.
Он послушно встал, потоптался на месте, избегая на неё смотреть, и, красный до корней волос, примостился на другом углу дивана. Потрогал губы, будто сомневался, что целовал ими её руки — оттенок благоговения в этом мимолётном жесте сказал Майе больше, чем все слова, вместе взятые. Тихо спросил:
— Вы верите мне, Майя Михайловна? Верите, что я непричастен к тем… неприятностям, в которые угодили ваши дочки?
— Верю, куда деваться, — вздохнула она.
— Прошу вас, простите меня за обман. Что мне ещё оставалось? Если бы я позвонил вам и заявил: приезжайте, потому что я не могу без вас жить! — вы ни за что бы не приехали. И даже, наверное, попросили бы вычеркнуть ваш номер из записной книжки.
— Вы правы, я бы не приехала. И я по-прежнему замужем…
— Да-да, я помню. Вы очень счастливы в браке, — он вскинул голову и, наконец, встретился взглядом с Майей. — Только это неправда! Не так уж вы и счастливы.
Она отпрянула.
— С чего вы взяли, Артём?!
— Ваш муж не любит вас, как вы того заслуживаете! Он отпустил вас одну на Новый год. И сейчас вы снова приехали без него.
— И что такого? Вадим всю жизнь в разъездах. Мы часто отдыхаем по отдельности.
— Я никуда бы вас одну не отпустил. А он даже не интересуется, где вы и что делаете. Я с самого утра сегодня путешествовал с вами, и он ни разу за это время не позвонил вам и не написал. Или я чего-то не заметил?
Майя покачала головой. Уточнять, что муж вообще не звонил ей с воскресенья, после того как отбыл в Питер, она не стала.
— Если бы он с вами связался, я убедил бы вас рассказать ему о проблемах у девочек и попросить приехать. Вы не должны оставаться одна со своей бедой. Но так, какой смысл взывать к нему о помощи? — Артём опять отвернулся и замолчал.
— Главная любовь в жизни Вадима — это наука. Он очень увлечённый человек, — мягко произнесла Майя. — Но это вовсе не означает, что он не любит меня. Любит, как умеет. И я его тоже люблю. Нам всегда было хорошо вместе.
Артём не ответил — да и что он, в сущности, мог ответить?
— М-да, дорогой мой… — после долгой паузы протянула она. — Сказать, что вы меня удивили — это ничего не сказать. И что же мне теперь с вами делать?
— Не нужно ничего со мной делать, — пробормотал он. — Вы только не прогоняйте меня, если можете. Я сам исчезну, когда увижу, что дела пошли на лад… или когда вернётся ваш муж. Устроюсь сейчас в гостиницу, и…
— Какая гостиница в половине четвёртого? — она махнула рукой, с усилием сдёрнула себя с дивана и поставила на ноги. — Переночуете у нас, устраиваться будете утром.
— Вы позволите мне остаться в Москве?! — взглянув на неё снизу вверх, восторженно и недоверчиво уточнил он.
— Подумаю. Есть вероятность, что мне, действительно, понадобится помощь.
Артём шевельнулся в её сторону, Майя непроизвольно попятилась, опасаясь нового взрыва эмоций, чем в очередной раз его смутила.
— Я буду держать себя в руках, честное слово! Близко не подойду, стану любоваться вами издали, — пообещал он и тоже поднялся.
— Это лучшее, что вы можете сделать. А теперь давайте, наконец, поедим — и будем укладываться спать. Утро вечера мудренее.
Она достала из шкафа и положила на спинку дивана комплект постельного белья, одеяло и подушку. Прежде чем открыть дверь, спросила:
— Артём, у вас есть девушка?
Он пожал плечами:
— Сейчас нету.
— А была? Или вам всегда было некогда заводить отношения?
— Была, конечно. И не одна. Но никто из них…
— Я поняла, поняла: никто из них не произвёл на вас такого впечатления, как я, — грустно улыбнулась Майя. — Но вы хотя бы ни с кем из-за меня не расстались?
— Ни с кем не расстался, — быстро ответил он.
Врёт, расстался, услышала Майя, но больше к нему цепляться, разумеется, не стала.
Артём двинулся обратно на кухню, а она — в спальню, поменять дорожную одежду на домашнюю. По пути заглянула к ребятам и обнаружила, что Игорь приглашения поужинать не дождался — завалившись на бок, уснул на Таниной кровати. Будить его Майя не стала, укрыла пледом и погасила свет.
Головная боль прекратилась, а вместе с нею и тошнота. Только ноги подкашивались, и нестерпимо сильно хотелось есть и спать. В душе у Майи царил чудовищный раздрай. Мало ей было того, что Татьяна угодила в дрянную историю, из которой, при любом раскладе, не удастся выйти без потерь и в которую едва не затянули Анюту. Мало того, что Вадим совсем охладел к жене и вот-вот уйдёт к Фиби Тайлер. Так теперь ещё этот мальчик со своей сумасшедшей любовью!
Судя по тому, что Майя только что наблюдала, Артём не шутил и не преувеличивал. Прежние события предстали перед ней в новом свете. Перебирая в памяти всё, что управляющий «Сердца гор» говорил и делал в те дни, которые Майя провела в его обществе, она чем дальше, тем сильнее дивилась своей слепоте. Похоже, она вообще не допускала мысли, что на неё может запасть тот, кто почти на двадцать лет её моложе — оттого и списывала знаки явного неравнодушия на благодарность и хорошие манеры.
И как же его угораздило — запасть?
А главное, как его теперь от этого вылечить?
Вопрос «Что мне с вами делать?» риторическим не был, но ответ на него только предстояло найти — и поиски эти, Майя знала, будут не из лёгких.
Продолжение следует...
|
