Папик сделает свои темные делишки и свалит
Насчет Паркер/Джарода отпишусь после финала. А то читать посл. главы будет неинтересно
Глава 17
- Папа? То есть… Ты… Ты жив?
- Как видишь, Ангел, твоими молитвами.
Она ничего уже не понимала.
- Как тебе удалось выжить?
- О, давай поговорим об этом позже. У нас еще будет время, я обещаю. Сей час есть дела поважнее. Например, вызвать чистильщиков, чтобы они убрали трупы.
После этих слов она вспомнила, что только что произошло. А, в принципе, чему удивляться? Кровные узы никогда не были помехой для мистера Паркера.
Она задала лишь один вопрос:
- Зачем?
- Потому что он хотел причинить вред моей девочке.
Она была вынуждена прислониться к стене, так как, видимо, от пережитого ранее потрясения, резко закружилась голова. Сделав пару глубоких вдохов, почувствовала, что может нормально стоять. Мистер Паркер подошел к ней, и хотел взять за руку, чтобы поддержать, но она увернулась - не смогла побороть чувство брезгливости к этому человеку.
Когда-то мисс Паркер молилась на него и была готова продать душу дьяволу, лишь бы заслужить его скупое одобрение. Делала все, что было приказано. Убивала ради того, чтобы он мимолетным кивком, благодарил ее за проделанную работу.
Потом наступило время, когда в ее душе начали царствовать ненависть и обида.
За то, что отобрал у нее возможность жить нормальной жизнью.
За то, что постоянно лгал ей.
За то, что отдал приказ убить Томми, зная, что это убьет и душу его дочери.
За сломанную жизнь ее матери.
За то, что Центр сделал с Джародом.
Теперь же, по отношению к нему, не чувствовала ничего, кроме равнодушия.
«Неправда, папа. – Она даже в мыслях не могла его называть иначе. – Я уже не та девочка, которая ходила перед тобой на задних лапках, смотрела тебе в рот и ловила каждое слово. Все это ты делаешь только ради себя, преследуя свою выгоду…».
- С тобой все в порядке, Ангел?
- Не называй меня так!
- Хорошо, хорошо, ты только не волнуйся. Присядь. – Он засуетился. – Или давай отсюда вообще выйдем, все-таки трупы – не для женских глаз. А нам надо серьезно поговорить.
«Господи, что он несет? Или, по случаю старческого маразма, запамятовал, что я не отношусь к категории «не для женских глаз?». Но, покорно перешла за ним в другой кабинет.
- Ну? Я внимательно тебя слушаю.
- Да, конечно, разговор. О чем же я хотел с тобой поговорить? А, ну, да, вспомнил. Ангел, у меня хорошие новости – мы, то есть, Центр, со вчерашнего дня никому не подчиняемся. В Триумвирате у власти стало новое руководство, которое не хочет иметь ничего общего с нашей корпорацией!
Вообще-то она думала, что речь пойдет о том, как ему удалось выжить…
- В смысле?
- Понимаешь, они мотивируют такую позицию тем, что в последнее время в разных точках земного шара, а именно в тех немногочисленных НИИ, которые находятся под их чутким надзором, подсадные утки в лице наемных служащих, внедрившись, добывали секретную, а, временами, и не совсем законную информацию. Она тотчас попадала на первые полосы ведущих газет. Конечно же, ею начали интересоваться власти, и дальше по накатанной дорожке – шумиха вокруг опытов над людьми, суд, приговоры и так далее. Предыдущее руководство господ из Африки снято именно из-за этого. Теперь Триумвират лихорадочно обрывает нити, ведущие к нему от подведомственных научно-исследовательских организаций, пытаясь не привлекать к себе внимания и удержаться на плаву. Но, если хочешь знать мое мнение, это им не поможет. Участь зулусов предрешена.
- Почему ты так уверен в этом?
- Потому что я сам лично приложил руку к этому делу. Не без помощи мистера Кокса, и, конечно же, Джарода.
- Что?! Джарод знал, что ты жив? – «И ничего не сказал мне?»
Она поморщилась. Мысль причиняла почти физическую боль.
- Да нет же, не в этом смысле, Ангел. Он просто был первопроходцем – самое первое разоблачение прошло после его внедрения в один из институтов. А мы пошли по проторенной дорожке.
- Понятно.
После продолжительного молчания она спросила:
- Это все, что ты хотел рассказать мне?
- А что ты еще хочешь знать?
От такого ответа ее начал разбирать нервный смех. Что она хочет знать? Он, что, издевается над ней? Но решила пока отложить сарказм в сторону и прикинуться дурочкой – ведь неизвестно, какую игру он затеял.
- В первую очередь я хочу знать обо всем, что касается свитков. Ты же их прочитал, значит, будь любезен, поделись с дочерью.
- Мм… Дорогая, я… Ну, хорошо. Там, в основном, было описано прошлое – от создания Центра до того момента, когда у нас появился Избранный.
- Избранный?
- Да. Джарод. Там было сказано, что он поднимет Центр до невиданных высот. Что, в принципе, и произошло – его симуляции сделали нас самой могущественной организацией в теневом мире, и принесли немало денег.
«И все?»
- А обо мне что-нибудь там было?
- А… Я ведь уже тебе говорил – из будущего – только то, что с тебя начнется новое наследие Паркеров.
- Ну да, ну да. Два толстенных рулона пергамента, исписанных мелким почерком, ты уместил в несколько туманных фраз. Опять ложь. Да, я, от тебя, в принципе, ничего другого не ожидала.
Она сама прочитает, что там написано, будь оно трижды проклято.
- Так что ты собираешься дальше делать? – она перевела тему разговора в другое, более безопасное русло. – Опять вернешься в директорское кресло?
- Ну что ты, нет, конечно! Надо давать дорогу молодым. Я уже не тот, что раньше, девочка моя. Тем более, надо растить твоего маленького братика. Тебе в детстве я уделял очень мало внимания, сейчас же постараюсь исправить свои ошибки. Бедный мальчик, такой кроха, а уже без матери….
«У меня иммунитет на крокодильи слезы, папа. В жизни не поверю, что ты будешь идеальным отцом. А мальчик-то и вправду бедный, представляю, какая участь ему уготована. Надо будет взять дело под свой контроль, проследить, чтобы все было нормально. Я ведь и Бриджит обещала…»
- Кто же будет руководить Центром? Лайл?
- А ты, что, ничего не знаешь?
- А что я должна знать?
Вместо ответа он подал ей газету, датированную вчерашним числом. Там, в колонке происшествий, было написано, что вблизи Голубой Бухты найден труп неизвестного мужчины. Особые приметы – на левой руке отсутствует большой палец. Если кому-то что-то известно, просьба сообщить в соответствующие органы.
Вот, значит, как. Ну, то, что ее братец мертв, еще, скажем так, вилами по воде писано. Он уже столько раз умирал, бедненький…
Не дожидаясь расспросов, мистер Паркер сказал:
- Лайл запал на одну красотку, которая проходила у нас стажировку. После нескольких свиданий повел к себе домой. Ну, поигрался с ней маленько, как он любит, она не поняла этого, и что в итоге? Двадцать семь ножевых ранений, девять из которых смертельные. Вся комната была забрызгана кровью. Пигалице повезло, что она оказалась дочерью влиятельного политического деятеля КНР. Чтобы избежать международного скандала, пришлось отдать ее отцу и зачистить все, а не то бы ей не поздоровилось!
«Собаке – собачья смерть».
- А что с девочкой?
- А что с ней? Там, конечно, Лайл тоже постарался – избил до полусмерти, места живого на ней не оставил. Ну, да, ничего - оклемается и забудет.
«Сомневаюсь, что там обошлось одним избиением. Пыточная камера в доме Лайла, тоже, небось, не пустовала все это время…. Говоришь, оклемается и забудет? Да ты, папа, похуже Лайла будешь – тот хотя бы не скрывал своего морального уродства…»
- … Вернемся к нашим баранам. Я думаю, ты будешь отменным Директором.
- Я? А меня ты спросил, хочу ли я этого?
Он помахал перед ней приказом о ее назначении.
- Думаю, вопрос риторический.
- Я больше не буду работать в Центре!
- Хорошо, хорошо, не кипятись. Прежде, чем отказаться, обдумай сначала все хорошенько, а потом принимай решение. Никто тебя не торопит - пару месяцев в запасе у тебя есть. Отдохнешь…
Бесполезно ему сейчас что-либо доказывать. Лучше промолчать.
- Вот и славно. Ладно, если ко мне больше нет вопросов, я, пожалуй, пойду. Да, вот еще, это я нашел в кабинете Лайла. – С этими словами он передал ей тяжелую коробку. – Спрячь их хорошенько.
Оставшись одна в кабинете, она открыла коробку и увидела свитки.
«Как вовремя. Сейчас, надеюсь, я узнаю ответы на ВСЕ свои вопросы».
И лезвием ножа, найденного в столе, полоснула себя по ладони.
Мистер Паркер шел по коридору Центра, посмеиваясь себе в усы. В какой-то мере ему было жалко ту, которая много лет считала его своим отцом.
«Наивная глупышка, небось, сейчас пытается прочесть свитки. Ну-ну. Думает, что это ей под силу. Каково же будет ее разочарование, когда ничего не выйдет. Она-то еще и не догадывается, что уже не является «последней мисс Паркер». Как, оказывается, приятно, а, главное, полезно, знать будущее... Можно вносить свои коррективы…»
Выйдя из здания, он поймал такси и уехал в неизвестном направлении.
