|
DeJavu
|
 |
« Ответ #1818 : 07-Мая-2019 21:07 » |
|
Очнувшись, я уже была готова оказаться где угодно. Поэтому меня не особо удивила увиденная обстановка. Круглая, белая, блестящая кафелем небольшая комната. И я привязана к кровати ремнями. Ну что ж, это может быть лишь одно из двух. Или я в тюремном лазарете, или и вовсе в психушке. Не исключаю и такой вариант. Но на деле все оказалось гораздо хуже. Впрочем, не буду забегать вперед.
Осмотревшись, я занялась инспектированием своего состояния. И обнаружила, что хочу пить, голова чуть кружится, так, словно я проспала очень долго, и еще ощутимо дергает болью левое плечо. Настолько, что мне лежащей на спине, неприятно прикасаться им к кровати. Я попыталась вывернуться и посмотреть, что же доставляет мне такой дискомфорт, но у меня разумеется ничего не вышло, и тогда постаравшись принять другую позу, я повернулась насколько позволяли ремни на правый бок, чтобы плечо ни к чему не прикасалось, и стала ждать дальнейшего развития событий. И они не замедлили последовать, как будто за мной наблюдали, и знали, что я уже проснулась.
Дверь открылась и внутрь вошел отнюдь не ожидаемый мною врач, раз уж я в лазарете или в психушке, а очередной "строгий костюм". Вот только женщина в этом костюме была совсем не похожа на предыдущего незадачливого психолога. В отличие от толстой и немного неряшливо выглядящей Синтии, эту можно было назвать образцом стиля. И улыбка ее нисколько не фальшиво-официальная, а вполне искренняя. И глаза лучатся дружелюбием, проницательностью, умом, и самую капельку - иронией. Нет, совершенно очевидно, это птица другого, более высокого полета. И обмануть ее будет не в пример труднее.
Подойдя ближе, женщина поприветствовала меня:
- Здравствуй, Кло. Ты ведь не любишь когда тебя называют полным именем, - не спросила, а констатировала она. - Если хочешь, я буду называть тебя как-то еще.
- Нет. Не надо, - отказалась я, удивившись в глубине души, откуда она это знает.
Женщина кивнула в знак согласия.
- Сразу хочу успокоить тебя, нет необходимости переживать из-за некоторых болезненных ощущений испытываемых тобой. Ничего страшного с тобой не случилось, и скоро они пройдут. Мы всего лишь убрали твою татуировку.
- Зачем?
- Так нужно.
Я решила пока не допытываться, зачем это было нужно, хотя татушку и до смерти жалко. У меня сейчас есть вопросы и поважнее.
- Что это? - я обвела взглядом комнату. - Где я? И кто вы?
- Ты не в тюрьме. Это Первый Отдел. А я Мэдлен.
- А, ну да. Теперь все понятно.
Мэдлен вновь улыбнулась в ответ на мой сарказм, но от дальнейших объяснений воздержалась.
- Чуть позже, мы поговорим с тобой о Кристиане и о вашей деятельности.
Я не имела ни малейшего желания разговаривать на эту тему с кем бы то ни было, но чувствовалось в Мэдлен нечто, на уровне подсознания мешающее мне прямым текстом послать ее куда подальше. Что-то словно шептало мне: "Осторожнее, осторожнее." И я предпочла не игнорировать это предупреждение и промолчала. Но Мэдлен все равно что-то насторожило. И она сменив тон с непринужденного на озабоченно-сожалеющий, проницательно поинтересовалась:
- Я тебе неприятна?
- Нет.
- Ты меня боишься?
- Н-нет.
На этот раз ответ был не столь категоричен. И видимо она уловила колебание и неуверенность в моем голосе, но не удивилась.
- Если тебе так будет легче, можно устроить чтобы ты поговорила с кем-то еще.
- Не нужно.
Мэдлен удовлетворенно кивнула:
- Хорошо. После и в зависимости от результатов нашего разговора, ты пройдешь несколько тестов и мы решим, чем ты будешь у нас заниматься.
Заметив мой скептический взгляд, Мэдлен лукаво улыбнулась и пояснила:
- Не думаю, что наши тесты похожи на так тебе надоевшие.
- Заниматься? Чем вы вообще здесь занимаетесь?
- Со временем ты все поймешь.
- И надолго все это?
- Навсегда, - чуть пожала плечом Мэдлен. - После того как я уйду, тебя освободят и проводят в твою комнату. Пожалуйста не снимай повязку с плеча и выполняй все, что тебе говорят.
- А если я не буду?
- Будешь наказана, - с беззлобной улыбкой, констатировала Мэдлен. - Добро пожаловать, Кло. Мы очень постарались, чтобы тебе здесь понравилось, не нарушай наши правила и все будет хорошо.
Почти сразу после того как Мэдлен ушла, как она и обещала, за мной зашел мужчина, чтобы отвести в комнату где мне предстояло жить. Ничего особенного по дороге я не увидела - в основном серые, безликие коридоры на разных уровнях, со множеством одинаковых дверей, и с ничего мне не говорящими надписями на стенах. Интересно, как они сами-то ориентируются в этом унылом великолепии? И все же, помещение поражает своей масштабностью. И ни одного окна, что навело меня на мысль, что мы находимся под землей. И я тут же озвучила догадку повернувшись к своему провожатому:
- Мы что, под землей?
Но ответа не получила. И тогда искренне и сочувственно, закосив под хамоватую дурочку, поинтересовалась:
- Ты чё, глухой?
И на этот раз получила ответ в виде смачного леща. Но опять молча. Потирая зудящую макушку, я возмутилась:
- Э-э, мы так не договаривались. Если ты не в курсе, Мэдлен запретила меня бить.
На самом деле она такого не говорила, но ему-то откуда знать? Но он пропустил мимо ушей и это заявление.
Остановившись перед одной из многих ничем не примечательных дверей, мой конвоир открыл ее и пропустил меня вперед. Я вошла и замерла на пороге. Им таки удалось меня удивить. Здесь были мой компьютер, диски с музыкой и фильмами, книги, моя одежда, и даже постеры висели на стенах. Я представила себе как неразговорчивый чувак за моей спиной, пыхтя развешивает их и глупо хихикнула.
Похоже они перенесли сюда почти всю обстановку моей комнаты в родительском доме, что еще больше убеждает меня в том, что папашка явно приложил свою руку к помещению меня в это место, чем бы оно ни оказалось. Решил позаботиться о моем комфорте, Иуда? Подсластить пилюлю? Как мило. Мне тут же захотелось все это разбить, но я удержалась. А потом не обращая внимания на то, что я все еще не одна, метнулась к компьютеру и включила его. Пары минут хватило мне убедиться в том, что интернет не подключен. Глупо было надеяться. Да и с кем я собиралась связаться? Не с Крисом же? Это означало стопроцентно его подставить. И не с отцом уж точно.
Я успела переодеться в джинсы и толстовку, поваляться на кровати, сгрызть яблоко, выпить очень кстати нашедшуюся небольшую бутылку минералки и послушать любимый Раммштайн.
Мне многое, да собственно, ничего не понятно, но я надеюсь во всем разобраться со временем. Если я не в тюрьме, а Мэдлен сказала, что не в тюрьме - то что такое Первый Отдел? Первый Отдел чего? И каким тут боком я? Опять же, они знают о Кристиане, а значит, как минимум, связи с тюремным изолятором у них есть. Но я решила пока не ломать себе голову, и разбираться со всем по ходу дела.
И все было бы не так плохо, но меня волновал обещанный и неизбежный разговор с Мэдлен. Разумеется я не собиралась ей никого сдавать. Я не сделала этого в тюрьме и не сделаю сейчас, но я не отказала Мэдлен сразу, и это придется сделать теперь. И что-то мне подсказывает что ей это не понравится. Не то чтобы я ее боялась, но...
За мной зашел все тот же необщительный тип и отвел все теми же коридорами в комнату очень похожую на ту, где я проснулась. Только вместо кровати, посередине стоял странного вида металлический стул с фиксаторами для рук на подлокотниках. На который меня и усадили. Мне сильно не понравились приготовления и обстановка в этой комнате. Они крайне далеки от моих представлений о гостеприимстве, обещанном Мэдлен.
Не успела я сидя в одиночестве и ожидая неизвестно чего, как следует испугаться или разозлиться, как почти сразу вошла и сама Мэдлен. Она выглядела все такой же дружелюбной, и при виде ее, я помимо воли чуть расслабилась. Первым делом кивнув на мои прикованные к подлокотникам руки, она оправдалась:
- Извини, но это для удобства.
- Чьего?! - возмутилась я.
- Моего, разумеется, - она обезоруживающе-искренне улыбнулась, как бы приглашая порадоваться за нее. - Я пока не уверена в твоем благоразумии, а нам как ты уже знаешь, необходимо побеседовать. Но... думаю ты умная девочка и примешь правильное решение.
- Правильное решение? Вы считаете, что выдать своих - это правильное решение? Я не собираюсь вам ничего рассказывать.
- Кхм, - улыбка Мэдлен угасла, и расстроенно потупившись она продолжила. - Позволь, я кое-что тебе поясню. Прежде всего, запомни на будущее - у тебя всегда есть выбор. В частном смысле - всегда. Но в глобальном - у тебя его нет.
Увидев, что я не особенно-то ее понимаю, она вздохнула:
- Если тебе не понятно, я объясню. У тебя нет выбора - делать ли то, что тебе велят. Но выбор КАК это делать - вполне. Вот и сейчас он у тебя есть. Расскажешь сама, или...
Она недвусмысленно покосилась на стойку с призывно поблескивающими ампулами и шприцами. И заметив мой испуганный взгляд в том же направлении, успокоила:
- Не бойся. Ничего страшного. Больно не будет. Правда потом, в течение нескольких дней придется потерпеть довольно неприятные побочные эффекты.
Похоже теперь я начинаю понимать, о чем меня предупреждало подсознание. И почему-то когда Мэдлен говорит "ничего страшного", это пугает меня еще больше. Казалось бы, ничто в ее манере общения этому не способствует. Она подчеркнуто дружелюбна. Теплая, мягкая улыбка, сочувственные интонации. Но за всем этим явственно проглядывает моя безвыходность и ее непреклонность.
- Так что ты выбираешь?
- Сама, - сквозь зубы прошипела я.
- Вот и ладно. Вот и умница, - похвалила Мэдлен. - Тогда начнем.
И я, всегда считавшая себя сильной и смелой, которая не боялась перемахивать через пропасть в десять этажей - струсила. Струсила и выложила как на духу, все что знала. Хоть и знала я немногое, но то что знала - несомненно все. Хочется поскорее забыть этот неприятный факт моей биографии. Впрочем, потом их было столько... что лучше не помнить вообще ничего.
|
