|
DeJavu
|
 |
« Ответ #946 : 07-Октября-2017 20:26 » |
|
По приезду в Отдел, несмотря на то, что в общем-то я уже чувствовала себя вполне сносно, Курт отвел меня в медблок и оставил там на попечении врачей. Меня успели осмотреть, померить давление и что-то еще вколоть, а затем в медблок быстрым шагом вошла Мэдлен и скомандовав: "Оставьте нас", остановилась напротив кушетки, на которой, свесив ноги, сидела я.
Секундного взгляда, брошенного мною на привычно-холодную и бесстрастную Мэдлен, хватило мне чтобы осознать, что похоже я абсолютно неверно оценила ситуацию. Мэдлен - предатель? Как мне вообще могла прийти в голову подобная чушь? И дело не в том что сейчас мы в Отделе и она не хочет компрометировать себя, и потому притворяется, что встречи у нее дома и личной просьбы не было. Нет - просто сказка закончилась. Мне слишком многое сказали её глаза - холодные, умные, проницательно-насмешливые. Именно они привели меня в чувство. Вот это - настоящая Мэдлен, а то что было в ее квартире всего лишь фарс. И как я могла хоть на секунду поверить в нее - ту?
Я угрюмо молчу и исподлобья смотрю на нее, не собираясь сама ничего спрашивать. И Мэдлен дождавшись, пока мы останемся одни, заговорила первой:
- Молодец Мари, ты отлично справилась с заданием.
Я уже многое поняла и поэтому ее слова о задании не стали для меня шоком и удивили гораздо меньше, чем могли бы. Значит, я права и ее просьба - лишь спектакль. Игра в кошки-мышки, где я исполнила роль простой серой мышки, а Мэдлен сыграла на моих слабостях и желаниях, которые, похоже, для нее не являются секретом. Она показала мне то, что я хотела увидеть. Выходит, не было никакой личной просьбы, а каждое ее слово и выражение лица во время нашего разговора было выверено и взвешено, чтобы в итоге вызвать у меня именно ту реакцию, что ей нужна.
Очень неприятно чувствовать себя настолько управляемой и предсказуемой. Но с другой стороны, что я могла противопоставить психологу такого уровня как Мэдлен? У меня просто не было шансов.
- С заданием значит? - не скрывая сарказма в голосе, переспросила я, желая дать понять, что все поняла.
Мэдлен словно в крайнем удивлении приподняла бровь, спрашивая:
- А что еще это могло быть?
Вот значит как. Ясно. Я конечно этого ожидала, но столь беззастенчивое вранье, меня все же неприятно поразило. Ну что ж, проехали.
- Кто такой Нейгер? - соглашаясь и принимая ее правила игры, хмуро спросила я.
- Он предатель.
- Правда? А он сказал, что предатель вы. Не прямо, но это подразумевалось, - чуть запнулась я.
- В самом деле? - с хорошо скрытой насмешкой уточнила Мэдлен. - И ты ему поверила?
- Да, - не стала отпираться я, зная по своему горькому опыту, что врать ей бесполезно.
- Почему же тогда не дала ему то, что он хотел?
Пожалуй, это самый трудный и неловкий вопрос, который мне задавали за все время моего пребывания в Отделе. И я просто молчу и стараюсь не встречаться с ней взглядом, испытывая желание провалиться куда-нибудь поглубже, уровень так на восьмой. Врать ей я не могу но и сказать правду вслух - для меня тоже невозможно и немыслимо.
- Я-ясно, - понимающе протянула Мэдлен. Ей мои слова без надобности. Она и так все понимает и знает о моей наивной, глупой, необъяснимой привязанности к ней, раз уж использовала ее в своих целях.
И от того, что до меня наконец это дошло, краска стыда медленно залила мне щеки. А Мэдлен ни слова больше не сказав на эту тему, за что я была ей безмерно благодарна, продолжила объяснение:
- Мы уже некоторое время знали о Нейгере и о том, что он сливает информацию, но у него сильные покровители, а у нас не было доказательств.
- И вы все подстроили?
- Именно. Диск был приманкой. Группа вела тебя всю дорогу, устроив так, что Нейгер потерял тебя перед аэропортом, а когда диск был уже в безопасности, устранилась и позволила ему тебя взять.
- К чему такие сложности? Не легче ли было позволить ему узнать где диск и взять с поличным?
- Он не стал бы светиться сам, а просто доложил тем, на кого работает его координаты, и сам вернулся бы в Отдел. Цель операции не была бы достигнута.
- Если все так, как вы говорите, то почему я не замечала слежку?
- Тебя отслеживали по датчику, у группы не было необходимости постоянно оставаться в зоне видимости. Ну и кроме того, это вопрос опыта, а у тебя его пока явно не достает для самостоятельной работы. Кстати, это одна из причин, почему мы выбрали на эту роль тебя.
- Одна из причин? А какие другие?
- Твоя склонность держаться под пытками до последнего. Тебя для этого просто нужна правильная мотивация.
- Правильная мотивация? И какая была на этот раз? - язвительно осведомилась я.
И лишь задав вопрос, я поняла, что он явно был лишним. Я и сама знаю ответ, ибо вот она, мотивация, стоит передо мной и иронично улыбается. Она прекрасно знала, что попроси она меня о чем-то лично, и я в лепешку расшибусь, выполняя ее просьбу. И это, а вовсе не моя склонность держаться под пытками и недостаток опыта, явилось главной причиной. Я конечно не думала, что смогу скрыть от нее свое отношение... Нет, буду честной, пожалуй думала что это незаметно, вопреки все рациональным доводам приводимым мной самой себе. И даже когда Аннет буквально ткнула меня носом, прямым текстом обвинив в том, что я благоговею перед главным психологом, я и на это умудрилась закрыть глаза. Просто я не видела то, что не хотела видеть. Но теперь смысла притворяться нет. Я знаю, что она знает, и чувствую себя так, словно меня застукали за чем-то очень неприличным, а кроме того, смешной и жалкой одновременно.
Но хуже всего даже не это, а то что я с ужасом понимаю, что повторись ситуация, и я вновь с радостью наступлю на те же грабли. Не важно, как она со мной поступает, я ничего не могу с собой поделать - это выше меня.
Недавно посетившее меня желание провалиться поглубже, усилилось многократно. Я даже непроизвольно заерзала под ее взглядом, но усилием воли заставила себя сесть ровно и держать удар.
К счастью, и на этот раз, видимо поняв по моему несчастному лицу, что вопрос вырвался у меня случайно и я вовсе не хочу услышать на него ответ, она ограничилась лишь снисходительной улыбкой. И я спеша поскорее уйти от скользкой темы, и в то же время самим своим вопросом невольно признавая, что несмотря на недосказанность, мы обе все понимаем, я поинтересовалась:
- Но если вы знали, что я вас не предам, почему было просто не сказать мне все как есть? К чему этот обман? Вы все равно мне не доверяли?
По легкому отрицательному кивку, я поняла, что не угадала, и выдала еще одну версию:
- Вы не доверяли моим актерским способностям?
- В некотором роде, - на этот раз согласилась Мэдлен. - Получилось бы у тебя разыграть полное неведение? А пойми Нейгер, что ты, а значит и Отдел в курсе, скорее всего он убил бы тебя, а сам исчез.
Мне ничего не оставалось, как соглашаясь со справедливостью сказанного, кивнуть, но у меня уже настолько накипело, что я не удержалась:
- Мэдлен, могу я вас кое о чем спросить?
По выражению ее лица, я поняла, что спросить-то могу, но не факт, что услышу желаемое.
- А это обязательно, постоянно использовать меня втемную?
- Разве тебе так было не легче?
- Тогда, возможно да. Сейчас - нет.
- Ты чувствуешь себя обманутой? Но ты лишь позволила себе, обмануть саму себя. К слову сказать, тебе были даны все возможности оторваться от слежки. Конечно, позже, тебя все равно отследили бы по датчику, но оторваться ты могла. Ты не воспользовалась этой возможностью, в основном потому, что о самой слежке и не подозревала. Что ж, в следующий раз будешь внимательнее. И о Нейгере. Не попасть к нему в руки, у тебя также были все шансы. Обвинять тебе, кроме себя самой - некого.
- Тогда в чем смысл? Если бы я засекла слежку и ушла от Нейгера, вся ваша затея разлетелась бы как карточный домик.
- Конечно. Но я знала, что для этого у тебя слишком мало опыта. Считай это задание работой над ошибками.
Я чувствую себя как котенок, которого извозили в им же сделанной луже. Противно. Но она права. Я могла сделать их всех, но думала не о том. Нужно было получше сосредоточиться на текущем моменте, а не морально рефлексировать. Еще один щелчок по носу. Болезненный, но не смертельный. И чисто из вредности, понимая, что все равно ничего этим не добьюсь, я буркнула:
- И все же, легче работать, когда знаешь, что тебя ждет.
К моему удивлению, Мэдлен не оборвала меня, а развила тему:
- В Польше, во время операции с Новаком, ты знала. И это тебе не помогло, скорее наоборот. К сожалению, это не твой вариант.
- Но это не мешает вам меня использовать? - ехидно поинтересовалась я.
- Не мешает, - согласилась она, и судя по веселым искоркам в глазах, этот разговор ее немало забавляет. Чего не могу сказать о себе.
- Значит, это продолжится и дальше, - констатировала я.
Мэдлен чуть пожала плечом:
- Нравится тебе это или нет, но ты будешь работать на благо Отдела. Тем или иным способом. Обманывая тебя, легче добиться требуемого результата. Но если тебе это так претит, есть и другая возможность. Как только ты осознаешь, что Отдел всегда прав и никогда не ошибается, возможно, необходимость в таких методах отпадет сама собой. Все зависит от тебя. Если хочешь, это вопрос доверия.
- То есть, вы требуете от меня безоговорочного доверия и преданности?
- Именно.
- Трудно доверять Отделу, зная что меня обманывали, обманывают и если понадобится, будут обманывать и впредь. И разве я давала повод сомневаться в моей преданности?
- Ты не понимаешь. Дело не в том, что ты делаешь, а в том, что ты при этом думаешь и чувствуешь. Меня не устраивает не твое поведение, а твое отношение к ситуации. Ты работаешь потому, что тебя заставляют, из страха перед наказанием. Но если бы ты была внутренне убеждена в правоте Отдела, и полностью, не только поступками, но и мыслями, ему верна, то смогла бы обмануть Нейгера, даже зная что он предатель.
Я с сомнением покачала головой:
- Вы же сами сказали, что актриса из меня никакая.
- Дело не в актерских способностях. Кстати, у тебя с ними все в порядке. А в том, что подсознательно ты не хочешь их применять. Вспомни Новака. Кипя негодованием на "жестокий" Отдел, заставляющий тебя быть шлюхой, ты не смогла сделать вообще ничего. Но пребывая в святой уверенности, что спасаешь Аннет, десять минут спустя, не моргнув и глазом, ты соблазнила охранника.
- Это что, тоже все было подстроено? - ошеломленно констатировала я.
- А у тебя какие-то претензии? - хладнокровно парировала Мэдлен. - Ты не можешь или не хочешь переступить черту и не соотносишь себя с Отделом. Внутренне - ты сама по себе, а Отдел всего лишь досадное обстоятельство, которое ты не можешь изменить и просто подчиняешься ему. Тебе это мешает. Отдел не обстоятельство - он твоя жизнь. Тебе нужно принять это. Отсюда все твои проблемы.
Я в молчаливом изумлении смотрю на Мэдлен. Мало того, что она выслушала мои претензии, она еще и предлагает мне возможность изменить ситуацию. Ее ипостась психолога, сегодня явно перевешивает, во всяком случае по отношению ко мне. Ну что ж, все что угодно только не обсуждение моего отношения к ней, лучше поговорим о моем отношении к Отделу.
- А вам не все равно, что я думаю и чувствую, раз уж вы добились беспрекословного подчинения?
- Мне все равно. А вот тебе видимо нет, раз ты подняла этот вопрос. И кстати, почему у тебя такое неприязненное отношение к Отделу? Из-за того, как ты попала сюда? Но теперь, зная то что ты знаешь, ответь себе честно - разве могли мы поступить по другому? Да, наши методы могут быть жестким и иногда весьма, но у нас нет выбора и тебе это прекрасно известно. Возможно, слова о спасении невинных жизней звучат высокопарно и уже набили тебе оскомину, но от этого они не перестают быть правдой.
Первый раз Мэдлен говорит со мной так искренне и откровенно. Я ищу и не нахожу в том, что она сказала никакой неправды. Хочу найти, но знаю что она права. И мне это не нравится. Согласиться с ней, значит окончательно признать свою жизнь неотделимой от Отдела, а я видимо действительно оттягиваю этот момент. И вот, судя по всему, он настал. Ведь и на самом деле, цели Отдела не так уж плохи. Бывали моменты, когда я и сама гордилась принадлежностью к чему-то столь хорошему. Правда, все портят его методы, но и здесь, я скрепя зубы, по большому счету согласна с Мэдлен - иначе нельзя, просто не получится. Так может она права? И мне нужно не просто терпеть свою жизнь и пытаться выжить, а полностью принять ее? Если посмотреть под этим углом, то Отдел может... нравиться? Может это и есть тот пресловутый следующий уровень сознания, когда работать начинаешь не из-за страха, а из внутреннего убеждения? Сложно представить, что например Майкл, чего-то боится, а он один из лучших оперативников Отдела. А Мэдлен? Ей-то чего бояться? Она-то уж точно работает не из страха.
И все же подавляющее большинство в Отделе мотивирует страх, а мне прямым текстом предлагают нечто другое, и, правда весьма смутно, обещают в случае если у меня это получится, изменить ко мне отношение. Если честно, я не знаю, как мне ко всему этому отнестись.
Только что, меня знатно обломали, все мои надежды, что меня поставили на отдельную ступеньку, оказались чистейшей воды манипуляцией, и вот тут же вновь дают надежду на какое-то особое отношение.
Как поступил бы на моем месте любой нормальный человек? По меньшей мере насторожился бы и послал нафиг. А как поступаю я? Надежда вновь пускает во мне корни. Я неисправима.
Работать мне на них или нет - здесь ничего не поменялось. У меня как не было выбора, так и нет. Но вот делать это по-прежнему из под палки или добровольно, со всем своим рвением, не потому что заставляют, а потому что я так решила, потому что я так хочу - эта возможность появилась. Не то чтобы ее раньше не было, но Мэдлен как-то так хитро повернула разговор, что получилось именно это. Она дала мне выбор. И на этот раз он действительно есть. Я могу продолжить работать как раньше, и ее это вполне устроит, по ее же признанию, ей это нисколько не мешает. И я могу принять Отдел, полностью, без остатка, отдав себя ему, и в этом случае, возможно, обманывать меня наконец-то перестанут, потому что нужды в этом уже не будет. Во всяком случае я поняла ее именно так. Вопрос в том, готова ли я заплатить такую цену?
- Иными словами, вы предлагаете мне полюбить свою работу, - резюмировала я.
- Можно сказать и так. Во всяком случае, окончательно принять свою судьбу.
- Я давно уже смирилась с тем, что мне придется жить и умереть в Отделе.
- Нет, не смирилась, - несогласно покачала головой Мэдлен.
- Вам виднее, - я не вижу смысла спорить на эту тему, я могу решить это только наедине с собой.
- Мэдлен, можно последний вопрос? - я спрашиваю разрешения, скорее отдавая дань вежливости, нежели потому, что это на самом деле необходимо, я ведь вижу что сегодня она снисходительна ко мне как никогда, а также чтобы показать, что злоупотреблять ее терпением я больше не собираюсь. - А если бы я отказалась в самом начале?
- А ты бы отказалась?
- Нет, но...
Она не сказала больше ни слова, но казалось весь ее вид весьма красноречиво вопрошал: "Ну так о чём тогда речь?" Шах и мат.
- И что дальше? - признавая это, спросила я.
- Ничего. Договор остается в силе. Оставшиеся четыре дня в твоем полном распоряжении.
И она вышла, оставив после себя легкий аромат духов и полное смятение в моих мыслях.
|
