30 октября 2002, Центр, Голубая Бухта, 11.15

[Tatka]

… У Паркер было такое чувство, что лифт специально еле-еле тянется на этот треклятый 15 подуровень. Хотелось только одного – попасть к себе в кабинет, выпить чего-нибудь, упасть на диван и не двигаться…

« Да, похоже, денёк будет ещё тот,» - пронеслось в голове.
 
С самого утра всё пошло наперекос: Паркер проснулась с головной болью и заложенным носом – всё это говорило о первых признаках простуды. О том, чтобы остаться дома и отлежаться, не было даже и речи: конец месяца – надо было отчитаться Рейнсу о результатах проделанной работы по поимке притворщика, а результатов-то как раз и не было. Тот факт, что в очередной раз придётся выслушивать от Рейнса длинную и нудную лекцию по поводу своей профнепригодности, радости не добавлял. Вдобавок к этому, ещё и машина напрочь отказалась заводиться - пришлось ждать, пока приедет Сэм. На полпути к Центру их развернула полиция: какой-то умник возомнил себя пилотом «Формулы-1», и как результат - четыре покорёженные машины затор на дороге, и объезд, занявший ещё минут сорок.
Первым встретившимся в Центре оказался Лайл, нагло ухмылявшийся во все свои тридцать два зуба, непреминувший прокомментировать:

- Опаздываешь, сестрёнка! Папа тобой очень недоволен!..

Никак на это не отреагировав, Паркер зашла в лифт…
Всё ещё, ругая на чём свет стоит, и Лайла, и лифт, Паркер наконец-то вошла в свой кабинет. Бросив кейс на стол, на ходу расстёгивая пальто, она направилась к мини-бару. Не успела Паркер сделать и двух шагов, как двери в кабинет распахнулись и на пороге появился Вилли – цепной пёс Рейнса:

- Мисс Паркер, мистер Рейнс ждёт вас в своём кабинете с отчётом. НЕМЕДЛЕННО!

- Тебя что, стучать не учили? – злость, подталкиваемая головной болью, выплеснулась наружу, Паркер подлетела к чистильщику, схватила его за лацканы пиджака и резко толкнула. Для Вилли этот манёвр был настолько неожиданным, что он отступил на два шага, стараясь удержать равновесие. Паркер продолжала наступать, и Вилли пришлось пятиться к выходу. Когда чистильщик стоял за порогом, Паркер остановилась:

- Передай Рейнсу, что я скоро зайду. И закрой за собой дверь с той стороны!

[Tatka]

Разговор с Рейнсом затянулся часа на два. Сначала он подробно допрашивал Паркер о её действиях по поискам Джарода за прошедший месяц, потом о действиях членов её команды. После этого Рейнс долго распинался о том, что видимо Паркер растеряла все свои профессиональные навыки, подробно напомнил обо всех проколах и прегрешениях.
Головная боль у Паркер усилилась и стала практически невыносимой. Мисс П уже не слышала и половины того, что говорил Рейнс: она  мечтала только об одном – чтобы проклятый хрипун наконец-то заткнулся и оставил её в покое. Но, похоже, конца этим нравоучениям не было видно. Спасенье пришло оттуда, откуда не ждали – в кабинет зашёл Вилли и передал Рейнсу какую-то записку. Тот пробежался по ней глазами, посмотрел на Паркер и сказал:

-Иди, работай! И помни, кто из вас приведет в Центр притворщика, получит долю в наследии Паркеров, а проигравшему я не позавидую…


Вернувшись к себе в кабинет, Паркер наконец-то добралась до спасительной бутылки. Наливая виски, она услышала звонок мобильного, держа стакан в руке, Паркер ответила:

- Что?!

[Seven]

Лесли Пауэрс сегодня почти опоздала на работу.
Сначала не сработал будильник из-за ночного выключения электричества. Затем дети не успели на школьный автобус. Потом машина застряла в тянучке в километре от госпиталя св. Катерины, где Лесли работала медсестрой последние десять лет.

В итоге едва успела на пересменку. Дежурство сдал – дежурство принял.
Утренний обход прошел как обычно. Тихие пациенты, буйные пациенты, новые пациенты… Один показался ей смутно знакомым. Не рецидив – она бы запомнила, если бы он наблюдался раньше. В карточке записано, что поступил ночью. Патруль подобрал на улице. Полная потеря памяти.

Потеряшками занимался Джайлс Гордон, а он вторую неделю на больничном.

Лесли забыла думать о седом старике, пока не стала обходить пациентов перед ланчем. Три минуты измеряется температура. На исходе второй она вспомнила – он навещал тут другую их пациентку. Год-два назад… как же ее звали?..

В архив она попала только через два часа, еще сорок минут искала нужную карту.
Мисс Паркер. Почему-то отсутствовало имя, зато был телефон. По нему Лесли и позвонила.

– Алло, Это мисс Паркер? Вас беспокоят из госпиталя св. Катерины, вы у нас лечились, помните? Дело в том, что к нам поступил пациент с потерей памяти, документов при нем не было. Но мне кажется, что он похож на мужчину, который навещал вас. Рост около метра девяносто, возраст под семьдесят. – Выпалила она на одном дыхании. – Мисс Паркер?.. Вы слушаете?

[Tatka]

Слушая взволнованный голос какой-то женщины на другом конце провода, её слова, Паркер почувствовала, как земля стала плавно уходить из-под ног. Стакан выскользнул из внезапно ослабевшей руки, упав на пол и разлетевшись вдребезги, но Паркер этого даже и не заметила.

- Да-да, я вас слушаю… Вы говорите высокий пожилой мужчина, который меня навещал в вашей больнице?.. – огонёк призрачной надежды, едва теплившейся в душе стал разгораться с новой силой. – Вы уверены, что это он?

[Seven]

– Я… да... – Лесли подумала, что эта мисс Паркер не представляет, сколько пациентов проходит через руки одной медсестры в год. Какая может быть уверенность, относительно лиц их посетителей?! – Мне так кажется.

Запищал прикрепленный к поясу пейджер. Ее вызывали. Что-то срочное, или главная медсестра заметила ее отсутствие на посту. Лучше бы первое…

– Мисс Паркер, вы бы приехали… – Пейджер запищал снова. – Извините, мне нужно идти.
В трубке послышались гудки.

[Tatka]

Паркер несколько минут молча смотрела на свою руку, сжимавшую телефон. Первым импульсивным решением, пришедшим в голову, было сорваться с места и нестись в госпиталь, чтобы развеять все свои сомнения. Даже плохое самочувствие отошло куда-то на второй план. Паркер рванулась была к двери, собираясь выйти, но внезапно остановилась, вспомнив, что она сегодня без машины.
Брать служебную машину было бы безумием – на них стояли маячки и все их передвижения строго отслеживались и фиксировались, а это Паркер сейчас было ни к чему. Решив для себя что-то, она уверенной походкой направилась в кабинет Сидни:

- Сид, мне нужны ключи от твоей машины… Сейчас же! Не спрашивай ни о чём, - Паркер жестом остановила пытавшегося что-то возразить психиатра. – Давай же, я жду! И ещё – ты меня не видел!

Поняв, что спорить бесполезно, Сидней молча протянул женщине ключи.

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Паркер, - прошептал он вслед выходящей мисс П.

Через пятнадцать минут Паркер уже неслась по дороге в направлении госпиталя.

[Tatka]

Прибыв к месту назначения, Паркер еще два раза объехала квартал, пристально глядя в зеркало заднего вида, чтобы убедиться в отсутствии за собой «хвоста». Удостоверившись, Паркер въехала на стоянку госпиталя, заглушила двигатель, положила руки на руль и замерла.
Перед глазами проносились воспоминания о произошедшем в самолете, прощальный взгляд, в ушах звучали последние слова отца - (называть этого человека по-другому Паркер просто не могла). Сердце колотилось как ненормальное, несколько раз глубоко вздохнув, женщина взяла себя в руки, вышла из машины и направилась к госпиталю.
Войдя внутрь, Паркер остановила первую встретившуюся ей женщину-медсестру:

- Здравствуйте! Меня зовут мисс Паркер, мне звонили из вашего госпиталя, с просьбой помочь опознать пациента…

[Seven]

– Опознать? – молоденькая девочка-интерн захлопала глазками. – Вам в морг… – заикнулось она, но быстро исправилась под недобрым взглядом, – или нет. Сейчас узнаем.

И поспешила к регистратуре.
– У нас есть потеряшки? Один? На третьем?.. – Обернулась к посетительнице. – Подойдите на третий этаж и спросите у дежурной медсестры, она вам поможет. – Улыбнувшись, девушка засунула за щеку леденец на палочке и растворилась на местности.

Несколькими этажами выше мисс Паркер встретила крашенная блондинка средних лет; имя на униформе гласило «Лесли Пауэрс».
– Вы приехали, – можно было подумать, что речь идет о судьбе ее любимого дядюшки, а не совершенно постороннего человека, – пойдемте, пойдемте.

В палате на четыре койки все места были заняты. На окнах решетки, металлическая сетка вшита между стеклами двери. В спертом воздухе запах лекарств, старого тела и безысходности.
Двое пациентов спали, еще один мастерил что-то из бумаги; четвертый сидел и смотрел прямо перед собой отсутствующим взглядом. Седой мужчина, в больничной одежде он выглядел потерянным, и казался… старым.

Медсестра пропустила мисс Паркер вперед, а сама осталась у двери.

[Tatka]

Волнение захлестывало уже тогда, когда Паркер подходила к палате: вот он – момент истины. Но то, что творилось у Паркер в душе, внешне никак нельзя было определить – на лице маской застыло спокойствие.
Зайдя в палату, Паркер окинула быстрым взглядом всех в ней находившихся пациентов, задержавшись на том, который сидел на кровати у окна…
Сердце пропустило несколько ударов, стало трудно дышать, мысли спутались. Паркер сделала несколько шагов по направлению к кровати, жадно вглядываясь в такое родное лицо.
Она хотела уже было позвать: «Папа! Папочка!», но что-то её остановило, как будто кто-то дал команду прямо в мозг: «Не делай этого!»
Вместо этого, собрав в кулак всё своё самообладание, Паркер просто подошла к отцу, присела, оказавшись на уровне его глаз, и легонько потрясла за плечо:

- Эй, мистер...

[Seven]

Этот голос заставил мужчину вздрогнуть. Взгляд постепенно стал осмысленным, хотя так и остался потерянным. Он внимательно смотрел на женщину рядом. Постепенно на лице отразилось не узнавание, нет, но досада – недовольство собой, собственной предавшей памятью.

– Ты… – Обычно продолжение было «так на нее похожа», но ожидаемых слов не прозвучало. Аналогия оказалась слишком сложной, чтобы отследить ее в сложившейся ситуации.

Больше мужчина ничего не сказал. Смотрел на посетительницу и ждал. Ждал ее дальнейших действий, или хотя бы слов.
В глубине выцветших глаз – очень, очень глубоко – плескалось нетерпение.

[Tatka]

На глаза навернулись непрошеные слёзы. Как же Паркер хотела обнять отца, забрать отсюда и увезти, но она просто кожей чувствовала на себе испытывающий взгляд стоявшей у двери медсестры. Почему-то последняя не внушала Паркер особого доверия.

«Кто она? На кого работает? Что ей известно?» - эти вопросы назойливо крутились в голове, но самым важным был «Что делать?» Решение пришло неожиданно, но оно потребовало от Паркер всех ее жизненных сил:

- Не думаю, что мы с вами прежде встречались, хотя вы действительно напоминаете мне одного человека, - Паркер старалась говорить как можно спокойнее и ровнее, хотя сердце в этот момент просто обливалось кровью. – Я надеюсь вы всё вспомните… Поправляйтесь…

Паркер встала и вышла из палаты, провожаемая растерянным взглядом дорогого ей человека, и разочарованным медсестры. Медсестра нагнала Паркер уже у самого лифта.

- Мне жаль, что я не смогла вам помочь… Надеюсь, вы найдете его родственников…

Как она вышла из госпиталя, добралась до машины и выехала на дорогу, Паркер помнила с трудом – перед глазами всё плыло от слез. Она остановилась, вышла из машины, постаралась успокоиться… Не время раскисать, теперь надо действовать и действовать быстро.

[Tatka]

Времени всё обдумать было предостаточно. Теперь оставалось претворить план в жизнь, а для этого ей нужна была помощь тех, кому она могла довериться. Вернувшись в Центр, женщина сразу же отправилась на поиски Сида.
Никто, глядя на Паркер, никогда бы не догадался, что творилось у неё в душе, и что ей недавно пришлось пережить.
Сидней был в лаборатории, и, судя по его виду он ждал Паркер.

- Всё трудишься не покладая рук? Сид, не хочешь со мной поужинать? Я приглашаю…

[Seven]

– Мисс Паркер? – Сидней устремил на женщину пытливый взгляд.

Утром она, практически, угнала его машину, тем самым, заставив задержаться на работе (о том, что засиживается допоздна в надежде на звонок от Джарода, Сидни предпочитал не говорить), а теперь приглашение.

Приглашение мисс Паркер не могло быть просто приглашением.
Он скорее поверит, что Рейнс отдал свой большой палец.

Когда железная леди надевала овечью шкуру – это могло означать только одно: ей что-то нужно. Очень нужно. И Центр об этом знать не должен.

– Как же я могу тебе отказать, – ехидство делало его акцент более заметным.

[Tatka]

За всю дорогу Сидней и Паркер едва ли обмолвились парой слов, не считая того, что Паркер просто сказала название ресторана. В принципе, это было Паркер на руку, она была благодарна Сиду за то, что он не приставал к ней с расспросами. Это позволило ей еще и еще раз прокрутить в голове свой план. В том, что она сможет уговорить Сида, Паркер не сомневалась.
   Небольшой французский ресторанчик был уютным, а главное – идеально подходил для приватной беседы. Сделав заказ, Паркер, подняла глаза на сидящего напротив Сида. Он молча выжидал, когда же она решиться сказать ему то, ради чего они сюда приехали.
   Принесли аперитив, рассматривая рубиновую жидкость в бокале, Паркер наконец-то произнесла:

- Сидней, мой отец, то есть мистер Паркер жив…

[Seven]

Столько лет работы в Центре, Сидней думал, что его уже не удивить. Он уже давно пришел к этой мысли. С тех пор семейству Паркеров доводилось изумлять его не один раз.

Конечно, человек, прыгнувший с парашютом где-то над Атлантикой, мог легко объявится в Соединенных Штатах.

Прямо семейное проклятие бессмертия.

– Мистер Паркер жив? Он связался с тобой? – Чего мужчина не понимал, зачем ему говорят об этом. Обычно Паркеры решали проблемы узким кругом. – Что с ним?

Сидней не ждал хороших новостей. Гарсон принес вино более чем вовремя.